От редакции: Красота монстра
Желание руководителей “Газпрома” выстроить имидж компании как исключительно бизнес-структуры, не связанной с политикой и с Кремлем, странно. Но не потому, что в это мало кто поверит, а потому, что аффилированность с властью до сих пор приносила монополии вполне реальный рост капитализации и дополнительные пункты инвестиционных рейтингов.
Вчера Росприроднадзор подтвердил, что начинает проверку соблюдения условий лицензии на разработку Ковыктинского газоконденсатного месторождения (Иркутская обл.). Лицензия принадлежит ОАО “Русиа Петролеум”, крупнейший акционер которой – ТНК-BP, но ею давно интересуется “Газпром”. Министр природных ресурсов Юрий Трутнев еще в октябре обещал, что в январе 2007 г. вопрос с лицензией будет решен. В декабре замруководителя Росприроднадзора Олег Митволь объявил, что его ведомство передало в Генпрокуратуру материалы о нарушениях, допущенных “Русиа Петролеум” при строительстве газопровода до поселка Жигалово. За прошедшее время главы “Газпрома” Алексей Миллер и ТНК-BP Виктор Вексельберг несколько раз встречались и обсуждали условия вхождения “Газпрома” в проект. Как видно, договориться пока не удалось, в связи с чем заработал “вариант Б”, успешно опробованный при вхождении “Газпрома” в проект “Сахалин-2”.
История с “Сахалином-2” была оценена Западом (да и Востоком) совершенно однозначно – как использование “Газпромом” административного ресурса для вхождения в проект и как проявление укрепившегося желания государства контролировать крупные сырьевые проекты. Слова “Кремль” и “Газпром” у иностранных комментаторов в последние года три составляют короткий синонимический ряд, постепенно переходя из разряда “близкие по значению” в разряд “тождественные”. Внешняя энергетическая стратегия, покупка “Газпромом” медиаактивов с последующей сменой редакционной политики, помощь Петербургу, маленькая газовая война с Белоруссией – все это неустанно приводится в доказательство связи между Кремлем и газом. Все привыкли, в том числе на Западе, что Кремль работает на “Газпром” (или наоборот, не суть важно).
“Газпрому” почему-то не нравится, что все привыкли. На этой неделе стало известно, что руководство монополии ведет переговоры с консорциумом пиар-агентств о проведении кампании за рубежом с целью улучшения имиджа. По неофициальным комментариям пиарщиков, задача, которую хотело бы решить руководство “Газпрома”, – позиционирование компании как коммерческой единицы, преследующей исключительно бизнес-цели и не связанной с Кремлем и лично Владимиром Путиным.
Это странно. О политических рисках можно было бы говорить, если бы были какие-то сомнения в стабильности российской власти. Сомнений нет: вертикаль выстроена, исход парламентских и президентских выборов предрешен. Сохранится и интерес власти к “Газпрому” – несмотря на недостаточность инвестиционных средств и падающие темпы роста добычи, монополия еще долго будет самым мощным российским предприятием (сейчас – пятая компания по капитализации в мире). У государства контрольный пакет, менеджмент назначается Кремлем. Какие риски? Наоборот – конкурентные преимущества, во всяком случае, по мнению рейтинговых агентств. Standard & Poor’s, например, после истории с “Сахалином-2” не стал понижать рейтинг “Газпрома” (ВВВ). В декабре Moody’s повысило кредитный рейтинг “Газпрома” с Baa1 до А3. Fitch Ratings в июле повысило кредитные рейтинги “Газпрома” до BBB – при позитивном прогнозе.
Возможно, менеджменту “Газпрома” не нравятся заголовки западных газет. Но имидж монстра – важная составная часть красивого инвестиционного положения компании. К тому же изменить имидж монстра одними косметическими средствами, т. е. ничего не меняя в политике компании, не удастся. Специалисты по PR – не волшебники. За волшебством нужно обращаться не к ним.