От редакции: Риск с контрактом
Переход армии на контрактную службу рискует превратиться в очередную кампанию с предсказуемым результатом: в борьбе за статистические показатели суть реформы будет выхолощена, эффективности войскам это не добавит, зато будут удачно освоены бюджетные средства.
По данным “Левада-центра”, контрактную систему комплектования армии поддерживали 55% опрошенных в 2000 г., 52% – в 2005 г., 62% – в 2006 г., против были 33%, 39% и 32% соответственно. По данным опроса компании “Башкирова и партнеры”, 65% россиян считают, что переход к профессиональной армии повысит ее боеспособность, противоположной точки зрения придерживаются всего 2,2%. Руководство Минобороны на словах за профессионалов. Сергей Иванов в феврале 2006 г. заявил, что к началу 2008 г. – моменту перехода на годичный срок службы по призыву – доля профессионалов должна увеличиться до 70% рядовых и сержантов. Это более 400 000 человек. Только в 2006 г. Минобороны намеревалось набрать около 200 000 контрактников.
Как идет процесс замены срочников на профессионалов? На днях аппарат уполномоченного по правам человека в РФ Владимира Лукина огласил результаты проверки, проведенной совместно с военной прокуратурой Московского округа по заявлению Евгения Бабуева. Проверка подтвердила, что в элитной Таманской дивизии сына заявителя Андрея вместе с четырьмя сослуживцами принуждали подписать контракт после окончания учебки. Когда сержанты отказались, начальник штаба части пригрозил “отправить их в артполк к дагестанцам”. Теперь, согласно официальному сообщению омбудсмена, “неправомерно заключенные контракты с пятью военнослужащими расторгнуты. В настоящее время они проходят военную службу по призыву и каких-либо претензий не имеют”. По словам представителей Главной военной прокуратуры, подобные жалобы поступали и из других округов. Точных данных о количестве “добровольно-принудительных” контрактов у ГВП нет. По данным Союза комитетов солдатских матерей, насилие и угрозы при заключении контрактов на военную службу все же редкость.
Зато командиры часто не договаривают, объясняя условия контракта. Они обещают срочникам, что, заключив контракт, они смогут уволиться через 1,5 года, по окончании срока действительной службы, хотя по закону контракт заключается на три года и его преждевременный разрыв означает невыплату выходного пособия. Служба таких контрактников ничем не отличается от службы срочников: их, как и прежде, заставляют мести плац и драить казармы, а зарплатой порой приходится делиться с командирами.
Качество подготовки контрактников также далеко от желаемого. Российская армия вообще очень мало тратит на боевую подготовку – около 3% бюджета (в армиях США и Франции – 8–9%). Рост военного бюджета в последние годы (578 млрд руб. в 2005 г., 667 млрд руб. в 2006-м и 800 млрд руб. в 2007-м) не отразился на боевой подготовке. В прошлом году, например, по данным Минпромэнерго, поставка нефтепродуктов для Минобороны России в основном снизилась и составила: автобензина – 109 000 т, дизтоплива – 299 500 т, авиакеросина – 585 400 т, мазута – 922 900 т (соответственно 65,5%, 63,9%, 103,5% и 88,4% к уровню поставок 2005 г.).
Контрактники стараются всеми правдами и неправдами уйти из армии, в том числе по статье “нарушение воинской дисциплины”, лишающей их всех льгот (обеспечение жильем, внеконкурсное поступление в вузы) на гражданке. По данным социологического центра Минобороны, в 2005 г. почти 13% солдат и сержантов контрактной службы (около 20 000 человек) досрочно прервали свои соглашения с военным ведомством. Только каждый пятый военный профессионал намеревается продлить действующий трехгодичный контракт. Если государство не найдет способа удержать их на службе, то в 2007–2008 гг. армию покинут около 120 000 контрактников. Скоро у нас останутся одни “асимметричные ответы”.