От редакции: Следствие реформы
Отечественная Генпрокуратура – институт, сформированный в сталинские времена. Она ведет следствие (в том числе возбуждает уголовные дела), надзирает за следствием, надзирает за соблюдением законов органами власти и, наконец, поддерживает обвинение в уголовном и участвует в гражданском процессе, когда дело затрагивает интересы государства. Итого – четыре функции.
Прокуратуры большинства стран выполняют лишь одну-две обязанности. В частности, следствием занимаются британская и итальянская прокуратуры, а за законностью их действий следит суд. Бразильская прокуратура – ближайшая по объему полномочий к российской – не имеет права расследовать уголовные дела, которые сама возбудила.
Российские правоведы стремились к реформе прокуратуры все 15 лет новой России. Можно ли считать, что событие наконец-то совершилось, что ключевой шаг к реформе сделан благодаря одобренным в пятницу Советом Федерации поправкам в Уголовно-процессуальный кодекс и закон “О прокуратуре”?
Чтобы ответить на этот вопрос, стоит вспомнить о прежних попытках реформирования этого института. В свое время были предложения оставить прокуратуре только надзор, изъяв следствие, чтобы предотвратить ее использование в политических целях и снизить ее эффективность при недобросовестном изъятии собственности. Бывший замглавы кремлевской администрации и нынешний полпред в Южном федеральном округе Дмитрий Козак в 2001–2002 гг. предлагал создать на базе следственных подразделений Генпрокуратуры и других правоохранительных органов аналог американского ФБР – Федеральную службу расследований.
Принятые сейчас поправки предусматривают создание в Генпрокуратуре следственного комитета (СК). Оставаясь формально подразделением Генпрокуратуры, комитет будет независим от основных ее структур, а начальник СК в ранге первого заместителя генпрокурора будет, как и генпрокурор, утверждаться сенаторами по представлению президента. Новая конструкция не создает российского аналога ФБР – следственные органы сохраняются во всех силовых ведомствах: МВД, ФСБ, Госнаркоконтроле, таможне и погранслужбе.
По новому закону надзирающий прокурор фактически лишается возможности прекратить незаконно возбужденное следователем СК дело. Единственная возможность надзорных прокуроров приостановить незаконное преследование – отказаться от передачи дела в суд. Вместо разделения следствия и надзора новый закон приведет к бесконтрольности СК. Автор прежней концепции преобразования Генпрокуратуры Дмитрий Козак считает создание отдельного следственного комитета в рамках Генпрокуратуры “ущербным”, а представитель правительства в высших судебных инстанциях Михаил Барщевский заявил, что реализация закона приведет к снижению качества надзора и следствия. Большинство опрошенных “Ведомостями” правоведов считает, что реформа не должным образом делит чрезмерные полномочия Генпрокуратуры. Выделение следствия в специальную структуру со снижением возможности контроля за ним вряд ли может считаться достойным и достаточным плодом 15-летних раздумий.