От редакции: Красота тайны
Министр обороны Анатолий Сердюков приказал рассекретить документы Великой Отечественной войны, которые хранятся в Центральном архиве Минобороны, Центральном военно-морском архиве и архиве военно-медицинских документов, за исключением материалов, содержащих государственную и личную тайны. Несмотря на то что в приказе упомянуты не все архивы (например, нет архива Генштаба), а сроки выполнения не определены, историки уже готовы собирать деньги на памятник министру.
Но проблема рассекречивания архивов шире, чем взаимодействие государства с узкой корпорацией исследователей. Открытие тайн прошлого затрагивает интересы государства и общества, позволяет влиять на историческое сознание и даже манипулировать им. Власти особенно неохотно открывают документы, раскрывающие выстраивание системы привилегий и льгот в голодавшей Советской России и в послевоенном СССР. Не раскрываются документы, связанные с деятельностью лидеров, которых власти стремятся мифологизировать. Иначе трудно объяснить тот факт, что ряд документов о Московской битве и неудачном наступлении на Вязьму и Ржев зимой 1942–1943 гг., где советскими войсками руководил Георгий Жуков, секретны, а материалы о катастрофе в Крыму весной 1942 г. и поражении под Харьковом в марте 1943 г., в которых повинны другие генералы, открыты.
Они надеются, что будут ликвидированы абсурдные помехи исследовательской работе. Например, однотипные документы оказываются иногда засекреченными, иногда – нет. Нередки случаи, когда историкам отказывают в выдаче дел, которые были доступны ранее. Многие исследователи жалуются, что рассекреченные в начале 1990-х гг. документы 1920–1940-х гг. возвращаются в спецхран. Тамара Кондратьева, автор монографии об истории отечественной власти “Кормить и править”, пишет, что засекречены документы о спецраспределении и о прочих привилегиях партийной элиты.
Руководители федерального архивного агентства парируют: с 1992 г. только в центральных госархивах рассекречены более 9 млн дел. Кроме того, сплошное рассекречивание документов 1920–1950-х гг. в начале ельцинской эпохи привело к утечке некоторых личных и государственных тайн. Поэтому по закону 1993 г. о гостайне архивные материалы открываются только после заключения межведомственной комиссии по защите гостайны, а она работает неспешно.
Неспешность в рассекречивании документов о ключевых исторических событиях вредна. Интерес к военной истории и к сталинскому периоду не угас. По данным ФОМ, 55% хотели бы узнать об этом времени больше. Недоступность архивных документов мешает добросовестным исследователям создавать объективную картину прошлого, опровергать крайние точки зрения и домыслы. Историческое сознание в России остается раздвоенным, до сих пор идут споры, которые давно можно было бы простейшим образом разрешить ссылками на архивные данные. России нужен закон о рассекречивании, который установит сроки давности, ответственность чиновников за бездействие в открытии исторических документов и сделает простым судебное обжалование затягивания этого процесса.