От редакции: Некоммерческая экономика
Экономика России при определенных условиях может сконцентрироваться в нескольких крупных некоммерческих организациях. Одна из разновидностей НКО – госкорпорация – становится все более желанной юридической формой для стратегически и политически существенных предприятий.
Близки к осуществлению вынашиваемые с 2005 г. планы “Рособоронэкспорта” превратиться в госкорпорацию. Госкорпорацией является только что созданный Банк развития (ВЭБ), в процессе создания госкорпорации атомной промышленности, “Роснанотех” и Фонд содействия реформированию ЖКХ. Недавно с идеей создания госкорпорации “Российские автомагистрали” выступил министр транспорта Игорь Левитин.
Казалось бы, ничего удивительного – ведь тезисы об усилении роли государства в “принципиальных отраслях экономики”, государственных инвестициях как средстве модернизации давно известны и по-прежнему популярны. Правда, госкорпорация – форма специфическая. Это некоммерческая организация, для создания которой нужен федеральный закон, и собственно в этом законе определяется большинство условий ее работы. Госкорпорация в отличие от ФГУПа владеет собственностью, не делится с государством прибылью, может принимать любые решения, использовать имущество и осуществлять предпринимательскую деятельность “постольку, поскольку это служит достижению целей, ради которых она создана”. Госкорпорация обязана публиковать ежегодные отчеты опять же “в соответствии с законом, предусматривающим ее создание”. Этим же законом устанавливаются особенности ее правового положения, порядок управления и т. д. Собственно, сами положения закона об НКО применяются к ГК, “если иное не предусмотрено <...> законом, предусматривающим [ее] создание”.
Так что даже странно, что с момента принятия этой статьи закона об НКО в 1999 г. она широко не использовалась. Впрочем, тогда у государства не было ни такого контроля над собственностью, ни таких бюджетных поступлений, которые сегодня позволяют делить экономику на госкорпорации.
“Рособоронэкспорт” за последние два года превратился в крупный промышленный холдинг, контролирующий такие предприятия, как “Оборонпром”, “Русспецсталь”, “АвтоВАЗ”, “ВСМПО-Ависма”. Госкорпорация Росатом (она получит часть полномочий нынешнего агентства) будет управлять холдингом “Атомэнергопром” со стоимостью активов $40–50 млрд. Банк развития получит в уставный капитал 250 млрд руб., сможет привлекать кредиты и финансировать инфраструктурные и инновационные проекты, поддерживать экспорт и малый бизнес, работать на финансовом и фондовом рынках. При этом будет освобожден от налога на прибыль. “Роснанотех” и Фонд реформы ЖКХ получат из бюджета деньги для инвестирования. Например, согласно законопроекту о ГК “Роснанотех”, она будет получать бюджетное финансирование каждый год и до 10% от этих средств сможет тратить на административно-управленческие расходы. Руководителей госкорпораций назначает президент, правительство даже не имеет большинства в наблюдательном совете.
Огосударствление экономики само по себе вызывает беспокойство – госуправление неэффективно. Лучшее средство от воровства и коррупции – прозрачность. Открытость частных компаний по статистике всегда выше, чем государственных. Это объясняется не только “непрофильными” функциями госкомпаний, связанными с решением политических, социальных задач или личных задач чиновников. Частные компании более открыты хотя бы потому, что этого требуют акционеры. У госкомпаний миноритарии, условно говоря, – все мы, но, поскольку “пакет” каждого неизмеримо мал, мы ничего и не требуем.