От редакции: Школа волшебства
Отставка Михаила Прусака с поста губернатора Новгородской области (подробнее см. статью на стр. А2) выглядит неожиданной только на первый взгляд. С точки зрения политической логики вполне объяснимо желание президента сменить ставленников своего предшественника. Но делается это постепенно, в рамках кадровой политики, которая стала системной.
Коррупционные скандалы начались в Новгородской области не вчера, и при желании раскрутить их можно было еще в начале 2000-х. Но Новгородская область – это не Петербург или Ненецкий автономный округ. Это бедный ресурсами регион, а слава “инвестиционного чуда” осталась в 1990-х. К тому же всерьез взяться за губернаторов Кремль смог только после отмены выборов и отработки технологии съема, которая включает в себя, как правило, преследования по линии прокуратуры с последующим предложением уйти в отставку, вариант – сесть в тюрьму. Дополнительной претензией могут быть плохие результаты “Единой России” на региональных выборах (в Новгороде в октябре 2006-го она победила, но не с подавляющим преимуществом, получив 16 мест из 26 в облдуме).
Прусак задержался надолго, потому что, вероятно, не было достаточной заинтересованности в его вотчине и не было подходящего растущего кадра, которому нужно было расчистить место для дальнейшего совершенствования.
Дефицит резерва – существенный фактор, определяющий кадровую политику Кремля. Источники резерва узки: это три круга знакомых нынешнего президента – по учебе на юрфаке Ленинградского университета, по службе в ФСБ и по работе в мэрии Петербурга, а также по рекомендации уже проверенных людей. Специалистов недостаточного уровня и опыта управления, но благонадежных с точки зрения карьеры лет пять назад начали назначать на мелкие должности в госструктуры и компании, постепенно повышая, переводя в другие организации и регионы и выращивая таким образом управленческие кадры.
Недавние губернаторские назначения вполне укладываются в схему. В 2006 г. обвиненного в различных преступлениях главу НАО Владимира Баринова сменил Валерий Потапенко – выходец из Петербурга и ФСБ.
В 2007 г. главой Камчатского края после объединения Камчатской области и Корякии стал петербуржец Алексей Кузьмицкий, на федеральном уровне успевший до этого поработать только в компании “Национальные рыбные ресурсы” при Госкомрыболовстве (примечательно, что к последнему губернатору Камчатской области Михаилу Машковцеву было много претензий у прокуратуры, а предпоследний глава Корякии Владимир Логинов был уволен президентом за срыв северного завоза).
Амурскую область после увольнения Леонида Короткова (чему предшествовали уголовные дела) возглавил предприниматель из Казани Николай Колесов. Главой Бурятии вместо Леонида Потапова (у него истекли полномочия) стал вице-губернатор Томской области Вячеслав Наговицын. Исполняющим обязанности губернатора Новгородской области вместо Прусака назначен Сергей Митин – выходец из Нижнего Новгорода, в последнее время трудившийся замминистра сельского хозяйства РФ. И хотя он старше Прусака, вполне может рассматриваться как “свой растущий кадр”. Эти три случая – классические примеры передвижения по горизонтали; новыми губернаторами становятся люди из других регионов, не связанные с местными элитами.
Главное препятствие к смене кадров – укорененность губернаторов в их вотчинах. За семь лет так и не удалось сменить Юрия Лужкова на посту мэра Москвы. Кремлю приходится учитывать поддержку крупного бизнеса и населения, зависимость экономики региона от конкретного человека. К таким сложносменяемым главам регионов можно отнести еще Эдуарда Росселя, Егора Строева, Амана Тулеева, Александра Ткачева, Минтимера Шаймиева, Муртазу Рахимова.
Исключения только подтверждают правило. Путинская система подготовки резерва продолжает действовать, новые кадры растут, и вот уже эта школа волшебства поставляет выпускников для губернаторских вакансий.