От редакции: Картельное настроение
Идея создания зернового ОПЕК похожа не только на идею газового ОПЕК, но и на планы завоевания Арктики, восстановления российского могущества в стратегической авиации и т. п. Различаются эти инициативы лишь степенью экономического волюнтаризма.
Открывая в Петербурге выставку “Агрорусь”, министр сельского хозяйства Алексей Гордеев заявил, что тема создания зернового ОПЕК – межгосударственного объединения для координации производства и торговли зерном – остается актуальной. Идею якобы одобрили Украина и Казахстан, “заинтересовались США”, а в ближайшее время Гордеев обсудит ее “с австралийскими коллегами”. Впервые о зерновом ОПЕК Гордеев заговорил в конце июня. Министра обеспокоил рост мировых цен на зерно. В условиях растущего спроса, по мысли Гордеева, производители и экспортеры должны создать картель, чтобы регулировать цены.
Цены действительно растут. Мировые переходящие запасы зерна сокращаются на протяжении последних трех сезонов – потребление растет гораздо быстрее, чем производство. В числе постоянных причин – развитие производства биотоплива и рост спроса на хлеб в Юго-Восточной Азии. В этом году к тому же ряд главных производителей зерна столкнулись с засухой. В результате с июня по июль пшеница подорожала с $180 до $240 за тонну. По оценкам экспертов, по итогам года цена может преодолеть планку в $250 за тонну. Для российского рынка характерны те же тенденции: баланс зерна (разница между ресурсами и потреблением) сокращается, цена растет, что уже вызвало в июле небольшую панику на хлебном рынке. Цены на хлеб – весьма чувствительный показатель для россиян.
Каковы могут быть цели хлебного картеля? Картели производителей обычно создаются ради поддержания высокой цены на продукт. Но если рост цен выгоден экспортерам зерна, то потребителям он совершенно не нужен. Крупные покупатели зерна, например российские животноводы, уже успели почувствовать на себе негативные последствия роста цен.
Возможно, министр Гордеев планирует вместе с партнерами по картелю администрировать экспортные цены и одновременно снижать цену на внутреннем рынке, т. е. стремится создать разницу между экспортной и внутренней ценой, которая существует на рынках газа и электроэнергии.
Чтобы диктовать цену на мировом рынке, воображаемому картелю не хватает доли рынка. Вместе Россия, Украина и Казахстан дают порядка 10% мирового экспорта. У настоящей ОПЕК – около 40% мировой добычи нефти, при этом роль организации в регулировании цены в последнее время снижается. Гордеев говорит о США и Австралии – это мираж. Собственно говоря, невозможно подтвердить и договоренности с Украиной и даже самой Россией, ведь в отличие от нефтяного бизнеса в странах ОПЕК рынок зерна в России и на Украине не монополизирован государством. Даже если Минсельхоз России захочет, он не сможет ни выбросить на мировой рынок дополнительный объем зерна (сложно себе представить, как российские крестьяне резко “увеличивают добычу” пшеницы), ни договориться с коллегами с Украины и из Казахстана о единой цене. Сегодня эти три страны конкурируют друг с другом на внешнем рынке зерна.
В общем, чтобы создать зерновой картель, Гордееву придется получить неограниченные денежные средства на создание, например, госкорпорации “Зерно”. Вероятность такого исхода оценить сложно. Гораздо проще предположить, что на министра производит привычный эффект слово “экспорт”. Мечта о серьезном влиянии в мире сегодня является общей для многих российских высокопоставленных чиновников. “Энергетическое оружие” “Газпрома”, газовый ОПЕК, шельф Арктики, полеты стратегической авиации по всему миру, “асимметричные ответы” на инициативы НАТО и США – список можно продолжать. Идея Гордеева отлично укладывается в этот ряд. Остается надеяться, что реализацию этой инициативы в Кремле всерьез никто не планирует.