От редакции: Брак по расчету
Ротация состава Общественной палаты демонстрирует схожесть тенденций, характерных для нынешнего состояния российской экономики и гражданского общества: частный бизнес, как и частные лица, формирующие гражданское общество, признает наступление государства и пытается действовать в новых условиях.
Плановая замена части президентских назначенцев в Общественной палате продемонстрировала новый формат взаимоотношений российского истеблишмента и общества. Как это принято в последние годы, критерии включения и исключения из «списка 42» не всегда ясны. Но ротация в любом институте власти полезна. Теперь многое зависит от того, как трансформируется нынешняя структура палаты, большинство комиссий которой было создано под конкретные имена, а не как детали единого механизма выработки полезных и необязательных к исполнению советов. Интересны не только персональные перестановки (см. статью на стр. А2). Появление в Общественной палате экс-министра экономики либерала Евгения Ясина, правозащитника и руководителя фонда «Холокост» Аллы Гербер, актрисы Чулпан Хаматовой, которая организовала фонд, помогающий детям, больным лейкемией, показывает, что власть готова слушать, а может быть, даже советоваться с оппонентами и помогать филантропам. Но также это свидетельствует о том, что вне власти гражданское общество не видит реальных возможностей что-то сделать.
Рейтинг Общественной палаты остается невысоким, несмотря на активно освещавшееся прессой участие «общественников» в историях с искалеченным солдатом Андреем Сычевым, обвиненным в гибели губернатора Евдокимова водителем Олегом Щербинским и конфликтом в Бутове. По данным июльского опроса «Левада-центра», 48% опрошенных считают палату декоративным органом, 19% не знают о ее существовании и только 16% полагают, что она обладает реальным политическим весом. Известные люди соглашаются стать членами Общественной палаты и повысить ее рейтинг. Взамен они надеются на высочайшее одобрение и материальное вспомоществование правозащитной, благотворительной, экологической и иной деятельности.
Отчасти это следствие изменения законодательства об НКО. Увеличение объема отчетности НКО, усложнение регистрации, ужесточение «антиэкстремистских» требований, с одной стороны, и распределение государственной помощи через Общественную палату (1,25 млрд руб. в 2007 г.) – с другой выдавливают общественные организации с частного рынка благотворительности на государственный.
Дело не только в законодательстве. В целом государство сейчас распоряжается огромными деньгами благодаря внешнеэкономической конъюнктуре, и распоряжается очень активно и целенаправленно.
Это очень заметно в экономике, огосударствление которой – тенденция последних четырех лет. Скупка нефтегазовых активов госпредприятиями, создание госкорпораций, национальные проекты и вообще рост бюджетных расходов наряду с жестким и далеко не всегда беспристрастным налоговым администрированием – все это стимулирует бизнес встраиваться в государственные проекты: там финансовые потоки и защита от передела собственности. По данным совместного исследования, проведенного «Опорой России», Высшей школой экономики, ВЦИОМ и Минэкономразвития, шансы защитить свои интересы в суде в споре с местными и региональными властями или правоохранительными органами минимальными считают более 60% предпринимателей, около 20% расценивают их как 50 : 50, а высокими их считают лишь около 5%.
В то же время государство все больше воспринимается как источник инвестиций. По мнению аналитиков, вложения в компании, участвующие в государственных инфраструктурных проектах, становятся интересной бизнес-идеей. Инвестиционные компании уже создают фонды специально для инвестирования в компании из отраслей, которые получат прямую или косвенную выгоду от госинвестиций в развитие инфраструктуры.