Центральные банки, рынки и политики по всему миру растеряны – непонятно, что происходит. Инстинктивно все пытаются найти какие-то параллели с кризисами 1929 и 1987 гг., но гораздо больше нынешние события напоминают банковскую панику 1907 г. в Америке. До 1913 г. в США не было центрального банка. Сейчас в мире тоже нет «глобального центрального банка». Есть и другие интересные параллели – кризис 1907 г. был вызван падением трестов, похожих во многом на современные инвестиционные банки; это был первый значительный системный кризис – банки, тресты, фондовые и денежные рынки были тесно связаны; первоначально борьба с кризисом велась с помощью малоуспешного вбрасывания ликвидности, но лишь масштабный выкуп активов помог остановить панику.
Причиной кризиса 1907 г. стали рисковые операции трестов. Уильям Спрэйг, профессор Гарварда, в своей по-настоящему важной, но мало известной даже академическим экономистам книге «История кризисов во времена Национальной банковской системы», опубликованной в 1910 г., винит в кризисе именно тресты. К середине 1907 г. тресты имели в своем портфеле кредиты на сумму лишь ненамного меньшую, чем кредиты всех национальных банков. Тресты во многом походили на современные инвестиционные банки – они были менее регулируемы и могли иметь меньшие резервы, чем банки штатов или национальные банки. Поэтому тресты зачастую занимались рискованными инвестициями с большим долговым плечом. Тресты были связаны и друг с другом, владея акциями других трестов и перезакладывая их, и с банками, которые обеспечивали тресты кредитами под залог акций. Интерес банков был в том, что непрозрачные схемы владения трестами позволяли банкам брать на себя больший риск, чем было позволено законом.
Роберт Брунер и Шон Карр из Дарденской школы бизнеса Университета Вирджинии в недавно вышедшем бестселлере «Паника 1907 года» и экономисты из Федерального резервного банка Атланты Эллис Таллман и Джон Моэн описывают кризис так. Все началось с паники в Knickerbocker Trust. Этот трест был одним из самых больших (третий по величине в Нью-Йорке), агрессивных и наиболее связанных с другими банками и трестами – что-то вроде современного Bear Stearns. Вкладчики начали забирать деньги на слухах, что этот трест связан с провалившейся спекуляцией на акциях United Copper. Руководство треста обратилось за помощью к Джону Пирпонту Моргану, но он отказался предоставить деньги, мотивируя это тем, что не может оценить стоимость активов треста. С момента открытия до полудня 22 октября вкладчики забрали более 10% банка – $8 млн ($1 того времени равен от $20 до $50 2007 г. в зависимости от метода подсчета). В полдень трест закрылся и перестал выплачивать по депозитам. Вслед за ним стали падать один за другим и остальные. 23 октября началась паника в Trust Company of America, втором по величине тресте в стране: было выдано $13 млн из $60 млн активов треста, а 24 октября было потеряно еще $8 млн. 24 октября кризис перекинулся и на Нью-Йоркскую фондовую биржу. Один за другим стали закрываться и банкротиться банки (лишь 24 октября обанкротилось семь банков), брокерские конторы и тресты – не только в Нью-Йорке, но и по всей стране.
Сначала казалось, что проблема рынка – в недостатке ликвидности. В США тогда еще не было центрального банка, и борьбу с кризисом на себя взял Морган – самый уважаемый финансист того времени. Он попытался собрать денежный пул среди трестов и банков для поддержания ликвидности. Банки стали выпускать и сертификаты – «заменители денег» – для того, чтобы увеличить денежную массу, привязанную к золоту. Кроме того, Морган уговорил министерство финансов США положить $25 млн на счета национальных банков. Эти меры позволили на некоторое время замедлить кризис, но 27 октября мэр Нью-Йорка сообщил Моргану, что городу необходимо разместить облигации на $30 млн – или город обанкротится. И опять Морган пришел на помощь и гарантировал размещение облигаций. Кризис перешел из острой стадии в хроническую. Лишь 4 ноября Морган фактически вынудил президента Теодора Рузвельта принять план, чем-то похожий на сегодняшний «план Полсона». Контролируемая Морганом корпорация U.S. Steel выкупила акции Tennessee Coal, Iron and Railroad (TCI), надвигающееся банкротство которой грозило падением многих брокерских контор, владеющих ее акциями. Эта покупка противоречила всем принципам Рузвельта – непримиримого борца с монополиями, но надвигающийся финансовый крах вынудил его пойти на крайние меры. Лишь выкуп TCI позволил рынку прийти в себя.
В мире сейчас нет финансового авторитета уровня Моргана. Полсон и Бернанке выглядели довольно слабо, умоляя конгресс США принять bailout. А что уж говорить о Джордже Буше, которого трудно даже представить в роли борца с кризисом? Как и в случае с Теодором Рузвельтом, президент США снова находится не у дел в борьбе с кризисом. Кризис в этот раз по-настоящему всемирный, а европейские лидеры не имеют общей позиции по борьбе с ним. Да и Европейский центральный банк обладает полномочиями по борьбе с кризисом ненамного большими, чем министерство финансов США в 1907 г. Роль глобального координатора и борца с кризисом мог бы сыграть МВФ, но это вряд ли возможно из-за слабости и недостатка ресурсов у этой организации. Сейчас рынок не видит, кто же может бороться с кризисом и каким мерам доверять. Неудивительно, что даже такой огромный пакет стимулов – по размеру и идее превышающий покупку Tennessee Coal в 1907 г. – и уменьшение ставок не помогают восстановить доверие на рынке.
Паника 1907 г. привела к депрессии в США – в этом году снизились практически все экономические показатели. Рынок акций упал на 37%; по крайней мере 25 банков и 17 трестов обанкротились; цены на сырье упали на 21%; производство за год упало на 11%, а безработица выросла с 2,8% до 8%. Впрочем, рецессия продолжалась всего один год, до июня 1908 г. (по данным Национального бюро экономических исследований). Это дает надежду, что и нынешний кризис, даже если он и будет тяжелым, продлится не так уж и долго.