От редакции: Долги наши тяжкие

ДАВОС. Слушая выступление Владимира Путина, участники Всемирного экономического форума морщились не раз. Особенная эмоциональная волна прошла по залу после замечания российского премьера о том, что в минувшем году американские инвестиционные банки потеряли сумму, сопоставимую с их прибылью за четверть века.

Судя по дрогнувшим лицам, напоминание об этом задело многих присутствующих. Ведь всего лишь год назад в этом же зале международные эксперты пришли к выводу, что потери мировой финансовой системы не превысят $500 млрд и она совсем скоро сможет стабилизироваться. Год спустя совокупные потери банков США, Европы и Азии оцениваются в $2,8 трлн – это примерно 85% от их докризисного капитала, подсчитал Банк Англии. А правительства разных стран теперь вынуждены потратить $1 трлн средств налогоплательщиков только на спасение банков.

На повестке дня Всемирного экономического форума стоит вопрос, не обсуждавшийся почти 90 лет. Мир перегружен заемщиками всех сортов, которые не вернут свои долги никогда. Что с ними делать?

Некоторые предлагают тотальную ликвидацию безнадежных заемщиков в масштабе всей страны. Волна банкротств устранит перегруженность экономики долгами, так же как это было в 30-е гг. в Америке. Проблема только в том, что в результате экономика неизбежно скатится в депрессию, а банковская система очень не скоро восстановится из осколков.

Менее жесткий вариант – массовые банкротства по принципу: прощение долга в обмен на долю в капитале (имеются в виду и частные кредиторы, и государство). У этого плана есть много преимуществ. Во-первых, издержки ложатся на кредиторов и акционеров, а не на налогоплательщиков. А во-вторых, торжествует принцип экономической справедливости и ответственности: не смог вести бизнес так, чтобы заплатить кредитору вовремя, – поделись с ним своей компанией.

Можно просто поддерживать текущий уровень долга в экономике, предоставив заемщикам рассчитываться за него самим. Но в этом случае погашение долга реструктурируется и растягивается на долгие годы. Это неплохая идея для заемщиков, хотя она вряд ли понравится кредиторам. К тому же этот план не будет способствовать быстрому выздоровлению финансового сектора.

Проблема и в том, что из-за отсутствия новых кредитов в экономике замедлится расходование средств, т. е. инвестиции и потребительский спрос, главные двигатели экономического роста.

Есть и такой рецепт – заместить частный долг государственным. Например, российское правительство сейчас использует этот метод как часть антикризисной программы. Но и тут есть немало противоречий. Например, инфляция, которая неизбежно ускорится, если правительство будет накачивать корпоративный сектор деньгами. И хотя долговое бремя частного сектора уменьшится и у экономики будет больше шансов выбраться из рецессии, инфляция этому сильно помешает.

Возникают и другие вопросы. Как далеко могут заходить правительства в антикризисной помощи частному сектору? И где они будут брать деньги на антикризисные программы, если большинству государств в этом году светит бюджетный дефицит? Есть два пути – повышение налогов и государственные заимствования. Но повышение налогов в условиях кризиса опасно тем, что может еще больше усилить кризисные явления. А наращивание государственного долга для многих стран уже стало невозможным – им не дают в долг, заимствования подорожали, да и долговая нагрузка становится слишком большой и рискованной. Хорошо тем странам, у которых есть запасы вроде российского резервного фонда и фонда национального благосостояния. Но это скорее исключение, чем правило.

Вопросы без ответов и растерянное «не знаю» вместо прогнозов – вот главная примета нынешнего давосского форума. Она отражает масштаб разрушений, нанесенных кризисом экономическим теориям и правилам, которыми мир руководствовался до сих пор.