От редакции: Вредная помощь
Что такое финансовый кризис, мир в полной мере ощутил в прошлом году. Но кризис промышленного производства только набирает обороты. В России промышленность в январе рухнула на 19% по сравнению с январем 2008 г. В США промышленное производство в годовом выражении упало на 13,8%, в Великобритании – на 16,4%. Причем индустрия быстрее всего сворачивается в странах, экспортирующих товары с высокой добавленной стоимостью: Германии, Японии, на Тайване, в Малайзии.
Правительства все это время были заняты спасением финансовой системы. Может, пора заняться реальным сектором? Ведь на производстве работает немалая часть населения, к тому же промышленность обычно концентрируется в определенных центрах, где в случае массовых увольнений не найти другой работы.
Именно такими аргументами руководствуются власти разных стран, выделяя очередную порцию денег очередному индустриальному гиганту. Тем не менее практика показывает, что государственная поддержка промышленных предприятий скорее вредит экономике, чем помогает ей выйти из кризиса. К примеру, на поддержку реального сектора Япония в 90-е гг. потратила больше 100 трлн иен, из-за чего нарастила огромный государственный долг. Но экономика за 10 лет выросла лишь на 1,5%. Неудивительно: для выхода из рецессии нужно поддерживать спрос, а не предложение, объясняют экономисты.
Помимо этого очевидного вывода господдержка реального сектора имеет еще два больших недостатка. Во-первых, государственные деньги и государственные программы – это по определению медленная, забюрократизированная процедура. У нее практически нет шансов соответствовать постоянно меняющимся условиям и вызовам, с которыми сталкиваются конкретные отрасли и конкретные предприятия.
Другая причина неэффективности господдержки в том, что в мире сейчас слишком много избыточных мощностей, особенно в автомобилестроении. Поэтому многие предприятия могут рухнуть, сколько государственных денег в них ни вливай. Как правительство может оценить «правильные» объемы мощностей в каждой отрасли, подотрасли, для каждого отдельного товара? Это в конце концов решают потребители. Поэтому деньги, как ни крути, достаются более ухватистым лоббистам. А значит, с точки зрения общеэкономического эффекта они чаще всего оказываются выброшенными на ветер.
Более того, стимулировать спрос на продукцию какого-то одного более «везучего» сектора в ущерб менее везучему очень вредно, поскольку это ожесточает людей и ведет к массовым протестам и столкновениям. Такая политика приводит к долгосрочным негативным последствиям: предоставив преференции какой-то отрасли, государство рискует нарваться на адекватный ответ со стороны других стран. Результатом будет рост протекционизма, замедление международной торговли и экономического роста внутри страны-протекциониста, поскольку ресурсы экономики остаются у неэффективных компаний.
Считается, что промышленность – нечто особенное, поскольку остальная экономика зависит от нее. На самом деле экономика – это сеть, в которой каждый производитель – это еще и потребитель. Каждое звено в цепочке поставщиков зависит от работы всех остальных. Закрытие одного производства ставит под угрозу существование многих других, говорят сторонники господдержки. Но помощь отдельным отраслям здесь ничего не даст. Пример Китая показывает, что фирмы быстро находят других поставщиков взамен выбывших из строя. А если других вариантов нет, предприятия помогают своим поставщикам выжить, снабжая их оборотным капиталом.
Но если поддержка промышленности – это пустая трата денег, почему тогда государство помогает финансовой системе? Хочется думать, что все-таки не ради банкиров и не потому, что оно способно создать эффективную финансовую систему. Просто сохранение банков (даже таких, которые этого не очень заслуживают) необходимо, чтобы ресурсы продолжали распределяться по всей экономике, а не по списку бюджетополучателей.