Правила игры: Перечитать «программу Грефа»

Спокойствие, воцарившееся в последнее время в экономическом сообществе, объясняется несколькими причинами. Во-первых, кризис только на страницах газет и аналитических отчетов выглядит страшно, а на московских улицах и тем более в московских кабинетах все спокойно. (Да и сколько можно, в конце концов, жить с ощущением надвигающегося апокалипсиса? Многие аналитики явно устали...) Да и за пределами МКАД, несмотря на то что безработица достигла к концу апреля, по официальным данным, 10,2%, никаких массовых выступлений, сравнимых с тем, что было в 90-х, не наблюдается. Во-вторых, экономический спад прекратил наконец ускоряться. В-третьих, с мировых рынков доносятся в основном положительные сигналы. Если китайское правительство не манипулирует экономическими данными (а страны, в которых СМИ несвободны, всегда под подозрением в этом отношении), то, несмотря на резкое падение экспорта, китайская экономика продолжает расти высокими темпами. Цены на нефть, которые, как долгое время считалось, являются индикатором оптимизма инвесторов, упорно не желают возвращаться к уровням семи-восьмилетней давности, времени глобальной веры в то, что рыночная экономика научилась обходиться без циклических спадов и подъемов.

Для глобального пессимизма, впрочем, по-прежнему есть поводы. Что сделали многие правительства в мире? Во-первых, перенесли тяжесть с будущих поколений на нынешнее, резко увеличив свои обязательства и с помощью заимствований, и с помощью прямой эмиссии. Во-вторых, заместили долги перед частным сектором долгами перед правительством, в сущности, еще больше осложнив задачу балансирования бюджета на ближайшие годы. Резкий, для многих стран неслыханный по скорости спад ВВП и падение денежного мультипликатора сыграли с правительствами злую шутку: то, что еще вчера они боялись сделать, опасаясь спровоцировать инфляцию (увеличить денежную базу, расширить гарантии вкладчикам и банкам), сейчас выглядит возможным – цены в промышленности падают. Каким образом правительства собираются сокращать бюджетные дефициты в ближайшие годы, совершенно непонятно.

Однако российские дела выглядят мрачно, даже если не обращать внимания на глобальные проблемы. Как, интересно, собирается российская экономика переходить к росту? Нефтяные доходы, если цены на нефть будут хотя бы на нынешнем уровне, закроют бюджетные проблемы, но никак не помогут решить проблемы развития. Дешевой ликвидности не предвидится: в ближайшие годы деньги в мире будут только дорожать (см. выше – большинству развитых стран придется, как только спад остановится, поднимать процентные ставки). Энергия, с которой российские фирмы-банкроты отражают попытки кредиторов отобрать у них собственность, заставляет думать, что наличие фирм-«зомби» – банкротов, остающихся на плаву с помощью политиков, будет долгие годы сдерживать расширение кредита в экономике. Не видно причин для роста. Надо, что ли, перечитать «программу Грефа», написанную осенью 1999 г., – вот там, похоже, был намечен хороший план действий.