Правила игры: О чем молчит Китай

На встрече лидеров России, Бразилии, Индии и Китая китайский лидер говорил как всегда мало. Одна из крупнейших (должна стать второй к концу года) экономик мира еще не привыкла к мировому лидерству: ни осознания своей ответственности в качестве глобального игрока (как Китай собирается участвовать в выравнивании мировых дисбалансов?), ни предложений помощи развитию других стран (зачем Китаю большая роль в МВФ?) пока не слышно. Отчасти Китай молчит по привычке, отчасти – потому что неуверенно вступает на незнакомую дорогу.

Первый вопрос – курсовая политика. Венди Карлин, профессор UCL, обращает внимание на то, что сокращение глобальных дисбалансов требует изменений реальных обменных курсов. Чтобы начался рост в США, было бы здорово, если бы доллар подешевел. Если бы, например, Китай начал продавать свои долларовые активы. Однако говорить о новой резервной валюте всерьез китайскому руководству трудно, и не только потому, что неизвестно, что делать со старой. Накопленные резервы (почти $2 трлн) – полбеды. Важнее то, что постоянная девальвация собственной валюты с помощью покупки долларов была чуть ли не главным делом экономической политики последних 10 лет. К маю 2009 г. китайский экспорт сократился за год более чем на 26%. Продолжать покупать доллары, чтобы поддержать экспорт? Китай и так уже, в сущности, заложник доллара.

Надо бы увеличить внутренний спрос, но сделать это непросто. В первые пять месяцев 2009 г. инвестиции выросли на 33% в основном благодаря вложениям правительства в инфраструктуру. При этом доля инвестиций в ВВП, и без того находившаяся на очень высоком уровне, еще выросла. Но опыт послевоенного развития многих стран, в том числе и СССР, показывает, что с помощью госинвестиций устойчиво развиваться не удается. Нужен потребительский спрос, нужно финансовое развитие, чтобы финансировать этот спрос, чтобы финансировать инновации в потребительском секторе, читай – малый бизнес. Здесь китайское правительство каждый божий день упирается в «дилемму Горбачева» – капиталистического развития без свободы не бывает, а свобода подрывает власть действующего руководства.

На прошлой неделе правительство предприняло новые акции давления на поисковик Google; его заставляют отключить поиск по «похожим словам». С 1 июля в Китае должны начать действовать правила, по которым производители компьютеров должны встраивать в свою продукцию программное обеспечение с цензорскими функциями. До сих пор китайское правительство справлялось с «дилеммой Горбачева» отчасти за счет того, что свобода (та самая, что дает журналистам и гражданам писать, что президент или губернатор – вор, финансовым рынкам – лучше оценивать бизнес-риски, а бизнесу – легче входить на рынки) была в странах, куда Китай экспортировал свои товары. Если Китай собирается переориентироваться на внутренний спрос, «дилемму Горбачева» придется решать по-другому. Но если Китай всерьез собирается стать мировым лидером, все равно придется решать.