Десять лет назад Госдума утвердила Владимира Путина в должности премьер-министра. Каковы основные социально-экономические итоги путинского десятилетия? С точки зрения простого россиянина гораздо важнее не абстрактные категории, как, например, уровень резервов, а его личные доходы. Экономическая статистика говорит о том, что ВВП на душу населения за 10 путинских лет почти удвоился – замечательный результат. Но ВВП на душу населения – это «средний показатель по больнице».
Может быть, экономический рост обогатил лишь небольшую кучку элиты, а благосостояние россиян с низким и средним достатком вовсе и не выросло? Насколько равномерно выгоды путинского роста распределены между россиянами? Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо понять, что произошло за эти 10 лет с уровнем неравенства. Многие россияне считают, что с ростом доходов во время путинской belle époque выросло и неравенство. Но эта точка зрения не подтверждается серьезными данными. Более того, недавние экономические исследования позволяют надеяться, что неравенство в путинской России не выросло, а, возможно, и стало менее выраженным.
Для измерения неравенства экономисты чаще всего используют коэффициент Джини, значение которого изменяется от нуля до единицы: чем ниже коэффициент, тем ниже неравенство. Коэффициент Джини, равный нулю, отражает полное равенство доходов всех граждан страны. А если весь доход страны получает пренебрежимо малый процент населения, а остальные граждане не получают ничего, то коэффициент Джини равен единице.
Каков же уровень неравенства в России? По данным Росстата, коэффициент Джини в России в течение 10 последних лет практически не меняется, колеблясь вокруг значения 0,4. Неравенство в России существенно выше, чем в Европе, но ниже, чем в Китае и США (около 0,45), и тем более ниже, чем в Бразилии (почти 0,6). Если рассматривать неравенство между гражданами всего мира, то этот показатель составляет, по разным оценкам, от 0,60 до 0,65. А в СССР коэффициент Джини составлял, по разным подсчетам, от 0,25 до 0,29.
Если верить данным Росстата, то рост за путинскую десятилетку вовсе не уменьшил неравенство. Но проблема в том, что измерить неравенство в России чрезвычайно трудно. Например, нельзя забывать о «неденежных доходах», связанных с продукцией натурального хозяйства и проживанием в собственном жилье. Эти факторы не учитываются при официальном измерении неравенства, а вот их роль в определении уровня неравенства в России огромна. Продукты питания с личных подсобных хозяйств и дачных участков составляют значительную долю потребления беднейших россиян, особенно в деревнях. Важен и дополнительный «виртуальный доход», который владельцы жилья получают от того, что им не надо снимать квартиры, – по сравнению с теми россиянами, которые не имеют недвижимости. Поэтому столь интересна вышедшая летом 2009 г. статья Юрия Городниченко (Калифорнийский университет в Беркли), Клары Сабирьяновой-Питер (Университет штата Джорджия) и Дмитрия Столярова (Мичиганский университет), которая измеряет неравенство в 1994–2005 гг., учитывая эти два ключевых фактора. Исследование основано на опросax Российского мониторинга экономического состояния и здоровья населения (РМЭЗ). Эти данные, пожалуй, самый лучший и надежный опрос российских домохозяйств, дающий возможность получать сопоставимые оценки за разные годы.
Оказывается, в 2000–2005 гг. неравенство сократилось на 5 процентных пунктов с 0,45 до 0,40. Снижение неравенства на 5 процентных пунктов за такой краткий срок, как пять лет, – это важное достижение, крайне редкое в экономической истории. Авторы статьи показывают, что это в первую очередь связано с повышением благосостояния именно бедных россиян. Например, доля расходов на еду в бюджете домохозяйства – ключевой показатель бедности – сократилась с 60% до 50%.
Может быть, стоит остановиться на этой позитивной ноте и прийти к заключению, что экономический рост действительно, как говорил Джон Кеннеди, «поднимает все лодки»? К сожалению, даже детальный анализ Городниченко и соавторов не дает полной картины распределения доходов и потребления в России. Ключевая проблема измерения неравенства в России – отсутствие в опросах РМЭЗ (как, впрочем, и Росстата) богатых россиян. Ведь российские опросы не включают не только миллиардеров из списка журнала Forbes, но даже представителей верхней части среднего класса. Понятно, что отсутствие богатых россиян может привести к огромным ошибкам с точки зрения оценки уровня неравенства. Например, исследования миллиардеров (журнал «Форбс»), миллионеров («Всемирный отчет о богатстве» компаний Merrill Lynch и Cap Gemini) и верхней части среднего класса (Citibank и Российская экономическая школа) показывают, что доходы этих категорий россиян (составляющих десятки, десятки тысяч и сотни тысяч человек соответственно) могут достигать десятки (!) процентов национального дохода. Это означает, что неравенство может быть на самом деле выше на 10 или даже 20 процентных пунктов, чем оценки, полученные на основании анализа данных РМЭЗ или Росстата. (Об исследовании неравенства в Москве с использованием базы данных о подоходных налогах москвичей за 2004 г. один из авторов писал в статье «Неравенство: Рио-де-Москва», «Ведомости» от 15.05.2006.)
Поэтому на сегодняшний день ни у кого нет надежных данных об уровне и динамике неравенства в России. На вопрос «Сократилось ли неравенство за годы экономического роста?» мы можем ответить только: «Экономические исследования указывают, что скорее да, чем нет». Если наш ответ верен, то это существенное достижение. Ведь, например, в Китае экономический рост сопровождался быстрым увеличением, а не сокращением неравенства. По оценкам Всемирного банка, за 20 лет с 1985 г. коэффициент Джини в Китае вырос с 0,33 до 0,47. Тем не менее мы считаем, что радоваться рано, – проблема неравенства по-прежнему остается одной из острейших проблем российского общества.