Четыре аргумента в пользу бонусов
Хотели того организаторы или нет, но предстоящая встреча лидеров стран «двадцатки» в Питсбурге (США) станет саммитом борьбы против бонусов – крупных премиальных, которые организации финансового сектора выплачивают своим сотрудникам. Бонусы оказались в фокусе внимания публики и политиков ведущих стран сразу же после начала финансового кризиса, и теперь их участь будет решаться на самом высоком из возможных уровней.
Про бонусы вспомнили, когда выяснилось, что высшие менеджеры погибших банков в отличие от их рядовых сотрудников и клиентов уходили с руин с неплохими вознаграждениями в кармане. Зазвучали и традиционные сетования на то, что карьеру в области финансов в силу потенциального уровня доходов, недостижимого в других сферах деятельности, выбирает значительная часть самых блестящих выпускников университетов. Таким образом, социальный капитал вместо, скажем, инновационной деятельности расходуется на выявление малейших отклонений в рыночных оценках финансовых активов.
Итак, идея ограничить бонусы вполне благородная и подкрепленная определенной аргументацией, а также безумно популярная. Казалось бы, за чем дело стало? Почему грозится хлопнуть дверью на саммите президент Франции?
Дело в том, что аргументов, и вполне весомых, на стороне противников ограничения бонусов никак не меньше.
Во-первых, попытки лимитировать размер бонусов представляют собой беспрецедентное вмешательство государства в функционирование корпоративного сектора. Слава богу, многие политики это понимают, и в этой связи обращают на себя внимание методы, применяемые сейчас в борьбе с бонусами, – не путем принятия законов и инструкций, а «по понятиям». Пока в основном оказывается моральное давление с целью добиться от рыночных игроков добровольных самоограничений.
Во-вторых, в случае если нормативные ограничения бонусов все же будут задействованы, финансовые институты опасаются – и вполне справедливо – оттока лучших кадров. Причем страшнее всего европейским континентальным банкам: они прекрасно осознают, что тогда конкуренты из куда менее дирижистских англосаксонских стран быстренько переманят у них самых ценных специалистов. Но даже будучи глобальным по своему охвату, регулирование уровня бонусов чревато серьезными искажениями на рынке, поскольку приведет к миграции наиболее прибыльных операций за пределы сферы государственного регулирования вообще – скажем, в такие финансовые институты, как консультационные фирмы, инвестиционные бутики и проч. (точно так же в «нулевые» расцвела индустрия хедж-фондов). И этот процесс уже идет, не говоря уже о том, что нынешние возможности финансового инжиниринга позволяют структурировать бонусы так, что любой, даже самый тщательно прописанный контроль оказывается заведомо бессмысленным.
В-третьих, бонусы – не главное в отношениях между государством и крупнейшими финансовыми структурами. Рискованное поведение поощряет не столько бонусная практика, сколько уверенность крупнейших финансовых структур в том, что они раз и навсегда причислены к категории системно важных и, стало быть, государство их из любой беды вытащит. В последнее время эта уверенность лишь окрепла, поскольку в ходе кризиса лишь один крупный международный финансовый институт (Lehman Brothers) был осознанно брошен государством на произвол судьбы, а доброму десятку оно, напротив, протянуло щедрую руку помощи. Именно эти неявные, но бесплатные гарантии, покрывающие сегодня значительную часть финансового сектора, представляют собой бомбу замедленного действия, которая рано или поздно должна взорваться.
Если бы банки были уверены, что в любых ситуациях им нужно рассчитывать только на свои силы, они, несомненно, вели бы гораздо более осмотрительную политику, в том числе в части выплаты компенсаций сотрудникам. Банки уже выплачивают большую долю бонусов акциями и вводят правила удержания части вознаграждения сотрудников в случае их неудачных результатов. В любом случае множество проблем может быть решено в плоскости взаимоотношений акционеров и менеджеров, а не бонусов. Кроме того, чтобы не создавать сомнений в надежности системы, необходимо, в частности, предусмотреть более жесткие нормативы достаточности капитала финансовых организаций.
Наконец, у правительств есть гораздо более традиционный, честный и цивилизованный способ ограничения высоких доходов – прогрессивное налогообложение. Получатели самых крупных доходов заняты по преимуществу в финансовом секторе. Так перераспределите доходы «алчных банкиров» не в пользу владельцев банков, к чему по факту ведет ограничение бонусов, а непосредственно в бюджет, который эти банки нынче кормит и поддерживает! Однако крутая шкала прогрессии налогообложения сейчас в большинстве стран явно не в чести.
Почему же тогда столько шума именно вокруг бонусов?
Это просто и нравится людям. Голый популизм. Но важнее другое. За тучные годы финансовым сектором были накоплены огромные ресурсы, вплоть до самого кризиса позволявшие эффективно отбиваться почти по всем направлениям от натиска регуляторов. Складывается впечатление, что и сегодня лоббисты нарочно канализируют кипучую энергию политиков в заведомо бесплодное русло битвы с бонусами. В том числе чтобы отвлечь внимание от более важных и актуальных проблем регулирования финансового сектора и его взаимоотношений с государством.