Сегодня в Америке отмечается день сурка. Этот праздник стал популярным после одноименного фильма 1993 г., в котором герой Билла Мюррея был вынужден многократно проживать один и тот же день. Что бы он ни делал в течение дня 2 февраля, утром следующего дня на календаре снова было 2 февраля. Герой был вынужден снова отправляться на празднование ненавистного дня сурка. В фильме герою удалось разорвать заколдованный круг только после того, как он изменился сам – перестал заботиться только о себе, начал помогать другим, завоевал дружбу и любовь жителей города и своей коллеги.
В последнее время выражение «день сурка» все чаще звучит в дискуссиях о российской модернизации. Аргументы критиков власти на первый взгляд выглядят исключительно убедительно. Действительно, разговоры о реформах и модернизации идут уже 10 лет. Менялась только терминология: раньше говорили о «диверсификации» и «конкурентоспособности», сейчас говорят о «модернизации». Раньше была принятая правительством Владимира Путина в 2000 г. «программа Грефа» (она же «Стратегия развития Российской Федерации до 2010 г.»), сейчас существует другой документ – «Стратегия-2020». По оценкам Центра стратегических разработок (где, собственно, и была написана «программа Грефа»), стратегия 2000 г. выполнена на 40%, а многие ожидаемые результаты – например, изменение структуры экономики, снижение неравенства, повышение качества государственных институтов, интеграция в глобальную экономику и т. д. – не достигнуты. Другими словами, 2 февраля 2010 г. слишком похоже на 2 февраля 2000 г.
Если и сегодня у власти находятся те же самые люди и говорят те же самые слова, если они обещают те же самые преобразования, то почему мы должны думать, что 2 февраля 2020 г. проснемся в другой стране? Может быть, властям стоит наконец (как в фильме) попробовать измениться самим – модернизировать не только экономику, но и политическую систему? Перейти от курса на политическую централизацию к политической конкуренции и федерализму?
На недавнем заседании госсовета и президент Медведев, и премьер-министр Путин дали четкие ответы на эти вопросы. Президент сказал, что «наша политическая система работает», «далеко не идеально, но работает». Премьер-министр тоже высказался против «украинизации политической системы» – по его мнению, изменения политической системы должны быть «аккуратными». Разве не являются убедительными примеры автократических модернизаций Китая или Южной Кореи?
Критики власти говорят о том, что большинство богатых стран – демократии. Это действительно так, но вопрос о том, что причина, а что следствие – демократия ведет к экономическому росту или наоборот, – остается жестко дискуссионным. Факторов, которые нужно учесть, чтобы ответить на этот вопрос, множество. Конечно, есть много примеров модернизаций в демократиях – и экономических катастроф в диктатурах. Есть примеры демократий, которым не удалось построить институты защиты прав собственности и провести модернизацию. Каких примеров больше? Какие из них корректно применять к российскому случаю? Можно ли установить статистическую связь между уровнем демократии и экономическим ростом?
Самый простой метод – сравнить, как быстро растут страны с разным уровнем демократии. В последние 15 лет был проведен целый ряд межстрановых эконометрических исследований экономического роста. Эта работа, проделанная несколькими экономистами, позволяет сделать два основных вывода. Первый: экономики демократий и диктатур растут в среднем примерно одним и тем же темпом. Это результат работ известного макроэкономиста Роберта Барро, который учитывает все общепринятые факторы, влияющие на экономический рост: начальный уровень дохода, уровень образования и т. д. Второй вывод: рост в демократиях существенно более устойчив, чем в диктатурах. Экономисты Тимоти Бесли и Маса Кудамацу в недавней статье показывают, что если посмотреть на изменение темпов роста в одной и той же стране, то окажется, что волатильность роста в демократиях гораздо ниже, чем в диктатурах. Более того, подавляющее большинство и экономических прорывов, и экономических катастроф произошли в диктатурах.
Впрочем, межстрановые исследования не всегда точны – ведь все различия между странами учесть трудно. Поэтому экономисты изучают не только средние уровни роста между странами, но и рост в одной и той же стране при смене режима – другими словами, стремятся понять, как переходы от диктатуры к демократии и обратно влияют на рост. Такую работу в 2008 г. проделали ведущие специалисты в области политической экономии Торстен Перссон и Гвидо Табеллини. Они проанализировали факторы, влияющие на переход к демократии или диктатуре. Перссон и Табеллини сопоставили экономический рост в странах, похожих с точки зрения вероятности такого перехода, сравнив страны, которые перешли к демократии, с теми, которые остались диктатурами. Оказалось, что переход к демократии повышает средний темп роста на 1% в год в течение 10 лет после перехода. Переход к диктатуре снижает темп роста на 2% в год в течение 10 лет.
Убедительны ли такие статистические результаты? В конце концов достаточно одного примера успешной экономической модернизации. Если Россия успешно пойдет по пути Южной Кореи, то разве важно, что Корея является исключением, а не правилом? В этом случае как раз и полезна работа Бесли и Кудамацу, которые сравнивают успешные и неуспешные авторитарные режимы, используя не только количественные, но и качественные методы. Это позволяет ответить на вопрос, почему одни авторитарные режимы добиваются успеха в модернизации, а другие нет. Оказывается, что успешные авторитарные режимы отличаются двумя ключевыми чертами – регулярной ротацией руководителей и меритократией (системой, поощряющей карьерный рост по заслугам, а не в силу лояльности или коррупции). В таких режимах правящая элита удерживается у власти именно потому, что ее лидеры регулярно обновляются, и потому, что к власти приходят наиболее перспективные представители следующего поколения. Именно так устроена система власти в Китае и, к сожалению, не так – в России. Поэтому от повторения «дня сурка» мы не застрахованы.
Согласно поверью, если день пасмурный, сурок не видит своей тени и спокойно покидает нору – значит, зима скоро закончится. Если же день солнечный, сурок видит свою тень и прячется обратно в нору – будет еще шесть недель зимы.
Нынешний экономический кризис вполне похож на тот самый пасмурный день. Может быть, перестать кивать на тень предыдущих «успехов»? Конечно, проще всего сказать: «Показалось! День-то на самом деле солнечный!» и спрятаться обратно в нору. Тогда нас ждет еще несколько лет спокойной зимней спячки, пока не закончится накопленный жирок.