Греки не получили прививки от коммунизма
Почему лозунг «Повесь банкира!», которым размахивали пикетчики, протестовавшие против спасения капитализма за счет трудового народа, кажется западному обывателю приемлемым? Чем этот призыв лучше лозунга «Повесь цыгана», к примеру? Американский политолог, которому я задавал этот вопрос еще год назад, ответил не задумываясь: профессию люди выбирают сами, а национальность или расу – нет. Так что цыган ни в чем не виноват и никак не может «исправить» свою этничность, а банкир как бы несет ответственность за свой выбор.
Сожжение живьем трех банковских служащих в Афинах, в том числе беременной женщины, наглядно показало всю условность подобной диалектики. Эразм Роттердамский был прав – война слов рано или поздно перейдет в обмен ударами. Разделение экстремизма на условно безопасный – леворадикальный и безусловно неприемлемый – националистический не имеет отношения к реальности. Более того, после Второй мировой войны именно левацкие группировки погромщиков и хулиганов захватили улицы в Европе в полное свое владение. А кроме них и такие места, как студенческие кампусы и университетские аудитории, где правому немыслимо и показаться. Но менталитет континента сформирован памятью о нацистских преступлениях, а не о ГУЛАГе и голодоморе.
Этот перекос наиболее явственно воплощен в Греции, которая не случайно стала первой страной-неудачницей эпохи евро. То, что крах греческой модели закономерен, убедительно доказывает тот факт, что последовать за ней по наклонной плоскости может Португалия, страна с удивительно схожей историей и проблемами. В обоих государствах диктаторские режимы пали в 1974 г. Две страны похожи по величине (населению). У обеих есть значительные островные владения. А главное – после поражения диктатур и там и там необыкновенно сильны левые настроения, а политическая практика развивалась в сторону консенсуса быстрого развития «государства всеобщего благосостояния» (welfare state). Португальская конституция после Апрельской революции даже включала в себя прямо социалистические статьи о построении бесклассового общества, необратимости национализации и аграрной реформе.
Греки, не пережив «реального социализма», наступление которого было отброшено в ходе кровавой гражданской войны 1946–1949 гг., выигранной с американской помощью, были обречены жить с иллюзией упущенной возможности. В той же Греции коммунисты-сталинисты, проигравшие в 1949-м, рассматриваются не как желавшие насадить тоталитарный режим, а как антифашисты-демократы, борцы за достоинство угнетенных. Недаром не так давно парламент постановил выплачивать пенсии ветеранам гражданской войны, сражавшимся на стороне коммунистов.
Таким образом, нынешняя вера в государственный патернализм, неприятие жестких мер финансовой стабилизации, культ революционного насилия, расцвет анархистских и иных экстремистских группировок являются платой за незнание иной реальности.
Страусиная позиция значительной части греков «пусть платит капитализм», инфантильное упование на то, что можно преодолеть кризис без потерь, что в нем виноват кто угодно, только не они сами, стали следствием комфортного проживания последних двух десятилетий, базировавшегося на самообмане и обмане Европы сфальсифицированной статистикой. Платить по счетам пришлось не будущим поколениям, а нынешнему, к чему оно психологически оказалось не готово. В Греции деструктивную роль взяли на себя студенты, госслужащие и профессиональные безработные, почуявшие опасность своему вольготному существованию. Недаром молодежные активисты блокировали до последнего времени все попытки разрешить частные университеты, ибо видели угрозу своему доминированию среди студентов, желающих учиться, а не бороться с капитализмом за его же счет. Профессор-террорист Александрос Гиотопулос, лидер группировки «17 ноября», – яркое воплощение этой тенденции «предательства интеллектуалов».
Разруха в Греции царит в первую очередь в головах. Подобно элоям Герберта Уэллса, часть ее населения попыталась пребывать в блаженном неведении о трудностях жизни, о реалиях макро- и микроэкономики. Но иллюзия рая разрушилась весьма болезненно. Радикалы, как всегда, попытались оседлать настроения толпы. Но, судя по всему, «молчаливое большинство» греческого общества сознает необходимость отказа от иллюзий. И ярость экстремистов порождена именно пониманием своей обреченности.
Впрочем, последнее слово не за ними и даже не за Грецией в целом. Судя по всему, Евросоюзу в целом предстоит пережить болезненный отказ от ряда иллюзий, некоторые из которых являются столпами его идентичности. Но спасение евро того стоит, и благонамеренный обыватель сделает в конечном итоге выбор в пользу кошелька и благополучия.