Для выхода из кризиса россияне должны прекратить трактовать его как конец истории

Кризис, по идее, должен менять не только страновые, но и личностные стратегии. Ведь многие из нас часто проецируют на себя доктрину конца истории, популярную в тучные годы и подвергаемую сомнению в дни экономических бедствий. Она гласит, что человечество уже открыло все лучшее и достигло вершины эволюции. И настал черед собирать плоды многовековых усилий. В личностном плане это выглядит просто – нужно получить хорошее образование, которое подскажет, как действовать в любой ситуации. А дальше применять знания из учебников на практике, что будет означать стабильный карьерный и зарплатный рост. И не надо думать, достоин ли ты этого – важно, что родился в правильное время.

Концепция конца истории, но со знаком минус активно используется и более депрессивной частью нашего общества. Они думают, что история закончилась для них. И надежды нет. Наше общество маломобильно во всех смыслах, включая географический и социальный. Мы трудно меняем образ действий, и уж тем более место жительства. Поэтому если уж ты попал в бедственное положение, то начинаешь думать, что все закончилось.

Собственно, оба этих типа исторического детерминизма – уверенность, что жизнь пойдет по накатанной колее или, наоборот, что выбраться не получится, – являются огромными тормозами нашего развития. Вместо дерзости ума – потухшие глаза либо с напускным оптимизмом-патриотизмом, либо с безнадегой.

Даже кризис мало что изменил. Поверили было в черных лебедей, да и забыли про них. Потому что проскочили. Или верим в то, что проскочили. А ведь кризис должен был показать, что история не закончилась. Хотя бы потому, что такие концепции появлялись много раз – и были опровергнуты. Распад СССР был далеко не первым «триумфом» «завершителей». Скажем, почти так же трактовался период правления Наполеона, причем далеко не последними умами человечества.

Однако надежда на психологическую перезагрузку еще есть. Мы должны увидеть ущербность однолинейного будущего. И хотя бы задать себе вопрос, почему никто не может четко объяснить, что будет с глобальной экономикой. Аналитики все больше напоминают гоголевских чиновников, обсуждающих, кто же такой Чичиков: «Евро, скорее всего, не рухнет. А может, и рухнет – черт его знает, на нем ведь не написано».

Неопределенность должна породить экономическую пассионарность, которой нам не хватает. Даже крупных предпринимателей государство не может зажечь верой в инновации, которые капитаны бизнеса рассматривают скорее как очередную блажь. В этом плане осознание неопределенности экономики могло бы дать важный психологический сдвиг. Конечно, есть и риски, что все выльется в появление лихих коммерсантов, которые будут этой неопределенностью спекулировать. Как это уже проявлялось в афоризмах типа «долги платят только трусы». Будет жаль, если пойдем по такому пути. Также обидно, если вдохнуть энергетику в нашу экономику мы сможем только через новый кризис.