Тяжелая ноша метрополии
После вчерашнего нападения боевиков на парламент Чечни (погибли трое, ранены 17 человек) посещавший Грозный министр внутренних дел России Рашид Нургалиев и республиканские власти вели себя так, будто ничего угрожающего стабильности в Чечне и на Кавказе в целом не произошло. Депутаты собрались в поврежденном пулями и взрывами здании, а Нургалиев, ничтоже сумняшеся, заявил: «Здесь стабильно и безопасно».
Хладнокровная реакция на атаку на парламент и недавнее нападение боевиков на родное селение Рамзана Кадырова Центорой может показаться удивительной. Но удивляться нечему. Все последние годы Кремль и вслед за ним многие руководители национальных республик действовали без четко продуманной стратегии решения экономических, социальных и межэтнических проблем. Центр не решал насущных вопросов собственности на землю, не создавал благоприятных условий для желающих заняться бизнесом, не строил публичных социальных лифтов для местной молодежи. У центра было, по сути, всего два инструмента для Кавказа: оружие и деньги («трясли мошной», по выражению президента Медведева). По расчетам экспертов, за последние восемь лет республики Северного Кавказа получили в общей сложности 800 млрд руб. Но результаты для обывателей оказались противоречивыми. В частности, безработица в Кабардино-Балкарии сократилась с 2004 г. вдвое – с 25 до 12%, в Карачаево-Черкесии она снизилась с 16 до 9% только за последние два года. В Чечне и Ингушетии ситуация не столь оптимистическая: безработица то снижается, то снова растет. Например, в первой она сократилась в 2006–2008 гг. с 67 (!) до 35%, но в 2010 г. поднялась до 42%. В Ингушетии качели занятости также заметны: 46% – в 2004 г., 58% – в 2006 г., 52% – в нынешнем. Особенно беспокоит крайне высокий уровень безработицы при отсутствии серьезных социальных лифтов среди молодежи: 44% – в Карачаево-Черкесии, 50% – в Кабардино-Балкарии, 84% – в Ингушетии и почти 79% – в Чечне.
Но дело не только в уровне безработицы. Россия вела себя в начале XXI в. на Кавказе не как на собственной территории, а как метрополия XIX в. в своих колониях. Ее чиновники и отчасти обыватели видят в кавказцах людей низшего сорта, опасных чужаков и источник обогащения. Такая позиция вместе с невозможностью для местных жителей добиться справедливости легальным путем вызвала ответную реакцию и облегчила боевикам вербовку сторонников.
Число терактов в последние годы возросло, они стали более дерзкими – достаточно вспомнить покушения на президентов Ингушетии Юнус-Бека Евкурова и Кабардино-Балкарии Арсена Канокова, убийство министра внутренних дел Дагестана Адильгирея Магомедтагирова.
Однако признание активизации радикальных исламистов и рост их рядов означали бы для кремлевских разработчиков колониальной системы, что они собственноручно расписываются в ошибочности своей двухинструментной политики. Была надежда, что ситуация изменится с назначением в январе 2010 г. на пост кавказского наместника (вице-премьера и полпреда одновременно!) Александра Хлопонина, пользующегося репутацией эффективного менеджера. Однако за прошедшие девять месяцев он, за редким исключением, действовал прежними методами, разве что обещал больше денег. Сейчас мнения в Москве о ситуации на Кавказе и путях выхода из тупика разделились. Одни, как Нургалиев, намерены продолжать в прежнем духе. Вчера силовики, ранее уверявшие обывателей в зарубежном (грузинском, американском и даже израильском) происхождении терактов на Северном Кавказе, дружно заговорили, что атака на парламент – следствие борьбы кланов боевиков.
Другие – например, председатель Следственного комитета Александр Бастрыкин – признают, что в регионе идет едва ли не война. Дмитрий Медведев говорил, что корень кавказских проблем – в колониальных нравах местной администрации. Промедление с отказом от колониальной политики и разработкой новых подходов к решению кавказских проблем грозит тем, что местные болезни станут неизлечимыми и погубят Кавказ.