Чем армия лучше милиции
Совместная поездка Дмитрия Медведева и Анатолия Сердюкова в образцовую подмосковную воинскую часть вышла за протокол визита. Речь президента при награждении отличившихся военных стала новым сигналом офицерам, армии и обществу: «Несмотря на то что всякие изменения трудны, они необходимы... Все, что сейчас делается, направлено на создание современных и эффективных вооруженных сил. Здесь есть и проблемы, и неплохие решения, слежу за этим лично как верховный главнокомандующий». Кремль продемонстрировал, что, несмотря на недавний медиаскандал, доверяет гражданскому министру обороны, не уступит генеральской и ветеранской фронде и намерен продолжать намеченную военную реформу.
Новый карт-бланш Сердюкову на дальнейшие преобразования важен по многим причинам. Нынешний министр не первый штатский руководитель военного ведомства. Однако именно он заменил кампанию реформирования системными преобразованиями. В наследство от Сергея Иванова Сердюков получил многократно сокращенную армию советского образца, не отвечавшую современным задачам. Главными ее проблемами были дедовщина, устаревшие вооружение (современная техника составляет немногим более 10% общего парка) и система управления и комплектования. Прибавьте к этому коррупцию среди генералитета, которая тормозила оснащение армии новыми образцами вооружения и связи. Победоносная августовская война 2008 г. показала, что победители не смогли подавить авиацию и артиллерию противника и уступают побежденным в современных средствах связи и разведки.
Попытки Сердюкова наладить контроль над расходованием средств на закупки для армии встретили ожесточенное сопротивление тыловых офицеров и генералов. Недавно он признался журналистам: «Когда я пришел в Минобороны, то, откровенно говоря, был обескуражен объемами воровства. Финансовая распущенность, безнаказанность людей, которых никто никогда не проверял <...> так укоренилась, что стала уже образом мысли». Министр подтверждает, что до прозрачности оборонзаказа далеко. Этому мешает излишняя секретность военного бюджета. Тем не менее прогресс в борьбе с торговцами в погонах налицо. В 2006 г. возбудили коррупционные дела против семи генералов, в 2007 г., когда Сердюков стал министром, – против 16, в 2008 г. – против 20, в первом полугодии нынешнего года – еще против восьми.
Кроме того, Минобороны выставило на торги ненужные земли и оборудование, нелегальная аренда которых обогащала единицы, не позволяя строить на этой территории дома для нуждающихся в жилье офицеров.
Удачными в целом можно считать и организационные преобразования: переход к более современной системе управления и сокращение излишнего числа генералов и высших офицеров. В 2008 г. из 249 генералов и адмиралов, проходивших аттестацию, 50 были уволены, а 130 переведены на новое место службы. Без ошибок при сокращениях и увольнениях офицеров не обошлось, но громче всех о развале армии и предательстве кричали лишившиеся синекур.
Борьба с казарменным хулиганством идет с переменным успехом. По данным Главной военной прокуратуры, в 2006 г. от рукоприкладства сослуживцев пострадало более 5800 человек, в 2009 г. – 3000. А за пять месяцев 2010 г. от дедовщины пострадало 1167 солдат – в 1,5 раза больше, чем за аналогичный период 2009 г., из них четверо погибли. Причина не только в росте – из-за сокращения срока службы – числа новобранцев со 123 000 осенью 2006 г. до нынешних 270 600. Генералы, провалив стоившую 84 млрд руб. программу перехода на контракт, теперь вынуждены призывать судимых. Военная полиция пока остается для «дедов» и этнических землячеств бумажным тигром. Заметим, что Сердюков не отказывается от профессиональной армии, а откладывает ее создание до момента, когда Минобороны сможет отбирать, а не набирать контрактников обманом и принуждением.
Тем не менее заметно, что за 3,5 года реформа, проводимая независимыми менеджерами без законодательных изменений и громких переименований существенно продвинулась вперед. Возможно, президенту стоит подумать об эффективности армейского метода при реформе МВД.