Как штрафовать за неденежные взятки?
Не вся коррупция выражается в денежном эквиваленте, есть и много других ее форм - есть ли меры по борьбе с ними?
В администрации президента подготовили пакет антикоррупционных мер, среди которых предполагается ввести штраф, кратный размеру взятки. Штрафы, назначаемые по четырем статьям УК, варьируются от 10- до 100-кратного размера самой взятки. Верхний предел возможного штрафа — 300 млн руб. Как известно, далеко не вся коррупция выражается в денежном эквиваленте. Каким образом будут штрафовать взятки в виде каких-либо материальных объектов и нематериальную коррупцию?
Елена Панфилова, директор российского отделения Центра антикоррупционных исследований и инициатив Transparency International:
Введение штрафов за взятки можно назвать закамуфлированной конфискацией. Зачастую у тех, кто их берет, приобретенное имущество тут же записывается на жену, сына и т. п. Соответственно, по документам наши коррупционеры нищие как церковные крысы, и по нынешним законам конфисковать у них практически нечего, а сажать бессмысленно — они сидят свои условно-досрочные сроки и потирают ручонки, зная, что на воле их ждет их имущество в неприкосновенности. Штраф же никак не связан с тем, на кого записано имущество, штраф назначается по факту преступления. Данный пакет антикоррупционных мер, на мой взгляд, нацелен, прежде всего, на средний и выше среднего уровни коррупции. У него две основные цели — запугать и хоть как-то материально наказать преступников.
Но не всякую взятку легко оценить в деньгах: например, назначение на должность, госзаказ, пристраивание ребенка в вуз и многое другое. Я разговаривала именно об этом с нашим президентом — он склонен считать взятками и материальные, и нематериальные подношения. Он не разделяет их и считает, что все можно привести к денежному знаменателю, даже если в самой взятке нет этой самой шуршащей составляющей. В принципе любой материальный объект можно перевести в денежный эквивалент, но здесь сразу тянется шлейф вопросов — кто будет оценивать, как будет оценивать эту машину или дом, которыми дали взятку.
Между тем проблема с этим пакетом закопана глубже и заключается в правоприменении этих мер. Во-первых, здесь всплывают вилки, и все будут пытаться договориться, чтобы приблизить наказание к нижней границе. В-вторых, наши коррупционеры во время следствия борются не на жизнь, а на смерть. И если преступление переквалифицировать из коррупции в мошенничество или превышение полномочий, уже нельзя будет взять штраф. В-третьих, мы много говорим о коррупции в самом МВД, в судах, но при этом вводим новые санкции. Эта идея не начнет завтра разорять коррупционеров, одной идеи мало. Нужно изменить саму систему, чтобы эти меры действовали повсеместно. Пока что они могут заработать хаотично в отношении особо громких случаев. А так этот пакет мер — на вырост.
Георгий Сатаров, президент Фонда прикладных политических исследований «Индем» («Информатика для демократии»):
Данный пакет антикоррупционных мер - это имитация борьбы с коррупцией. Есть банальная юридическая истина — на уровень преступности влияет не мера наказания, а его неизбежность. Какие бы законы у нас не принимали, проблема в том, что они не выполняются.
Введение штрафов — это усилия не в том направлении. Главное — это борьба с условиями, которые порождают коррупцию. По данным статистики, в России ежегодно совершается около 70 млн коррупционных сделок, из них в суд попадает несколько тысяч. Вероятность наказания за коррупцию, а значит, и штрафа ничтожна мала. Нереально напугать коррупционеров.
К тому же далеко не все виды коррупции сводятся к взяткам. Есть понятие политической коррупции, куда, как частные примеры, входят незаконное использование полномочий и служебного положения для укрепления собственной власти или получения материальной выгоды.
Кирилл Кабанов, председатель Национального антикоррупционного комитета:
Данные изменения закона крайне важны — это системное продолжение того, о чем президент говорил еще летом. Формируется правовой базис борьбы с коррупцией.
Но здесь нужно различать две вещи — борьбу с коррупцией и борьбу с коррупционерами. Для борьбы с коррупционерами недостаточно законов, нужны крупномасштабные изменения: появление политической конкуренции и изменение общественного сознания. Инфантильное общество так и будет управляться бюрократией — точнее криптократией, так называемой внутренней бюрократией, которая сейчас имеет большое влияние в нашем обществе.
Штраф, кратный взяткам, вводится для противодействия низовой коррупции. Не взяткам, которые берут врачи и учителя, а тем случаям, которые могут привести к сильно выраженным негативным последствиям в будущем. Например, 500 руб. сотруднику ГИБДД на дороге могут стать причиной аварии, в которой пострадают люди, 1000 руб. пожарному надзору – ослаблению бдительности и новым возгораниям.
Определение коррупции — это получение выгоды в материальной и нематериальной форме. Крайне важно разделить ответственность за материальную и нематериальную коррупцию. Оговоренные штрафы касаются коррупции в материальной форме. А вот порядка несения ответственности за коррупцию в нематериальной форме в наших законах нет. Пока нет, будем надеяться. Ответственность за нематериальную коррупцию должна быть разная в зависимости от последствий — от увольнения до лишения свободы.
В этой связи очень важно ратифицировать пункт 20 Конвенции ООН против коррупции [который вводит понятие «незаконное обогащение"]. Наша страна пока что ратифицировала международный документ без этого пункта. Так что у нас эта конвенция пока похожа на выставочного кота — вроде красивый, но кастрированный. Недавно коммунисты Куликов и Гудков пытались провести это проект, но провалились. Я им посоветовал в следующий раз сказать, что все, кто против 20-го пункта, являются посредниками в коррупции.