Частный капитал бежит из страны третий год

Деньги уходят из России. В то время как другие развивающиеся рынки буквально тонут в миллиардах долларов, из нашей страны третий год подряд утекает частный капитал.

Вчера ЦБ опубликовал предварительные данные за 2010 г., согласно которым вместо прогнозируемых $22 млрд чистый отток частного капитала достиг $38,3 млрд. Таким образом, за три года из страны ушло почти $230 млрд.

Нелюбовь инвесторов ощущает на себе и российский фондовый рынок, и отечественные компании, которые решились выйти на рынок акционерного капитала: из более чем двух десятков ожидаемых в 2010 г. IPO состоялась только половина.

Тем не менее журнал The Banker на днях признал председателя Банка России Сергея Игнатьева лучшим среди руководителей европейских центробанков. И противоречия здесь нет: Игнатьеву удалось, несмотря на кризис, сохранить свободу движения капитала.

Российский бизнес прекрасно помнит эпоху тотального валютного контроля, которая закончилась у нас лишь в середине 2000-х гг. До того как произошла либерализация счета капитала, сделавшая рубль свободно конвертируемой валютой, о рыночном оттоке и притоке речь вообще не шла – государство оперировало исключительно понятием «бегство капитала».

Хорошо, что запреты и драконовские методы валютного контроля остались в прошлом. Хотя призывы прищучить предпринимателей, которые уводят деньги из страны, раздаются до сих пор. Но, к чести финансовых регуляторов, они защищают право денег свободно выбирать себе место приложения.

А вот будет ли этот выбор сделан в пользу России – зависит уже не от ЦБ, а от правительства.

Инвестиции российских компаний и банков за рубеж только в III квартале 2010 г. составили $21 млрд. То есть экономические агенты не считают, что соотношение risk/return (возможность заработать в России с учетом местных рисков) находится на приемлемом уровне, объясняет начальник управления макроэкономического анализа «ВТБ капитала» Алексей Моисеев. Поэтому они инвестируют на Украине, где риск как минимум не меньше, но возможностей заработать больше, или в развитых странах, где особенно не заработаешь, но зато рисков намного меньше.

Из этого следует очевидный вывод: чтобы капитал находил себе приложение в России, нужно либо снизить риски, либо увеличить доходность, дав бизнесу больше зарабатывать.

Снижение рисков – это институциональная защита инвестиций. От несправедливого суда, от чиновников, которые в нашей стране способны не только «кошмарить» бизнес разными административными методами, но и легко могут отобрать его у законного владельца.

Повышение доходности – это снижение налогов, устранение с рынка монополистов и отмена преференций. Наконец, снижение «коррупционного налога», который в последние годы вырос до 50%.

До сих пор инвесторы, воодушевленные отличными макроэкономическими показателями России, закрывали глаза на коррупцию, неэффективное госуправление и слаборазвитые институты. Но теперь наши макропоказатели выглядят не так впечатляюще. И для инвесторов на первый план выходят институциональные проблемы.

А с этой точки зрения в прошлом году с Россией произошла настоящая катастрофа. В рейтинге глобальной конкурентоспособности мы провалились с 43-го места до 51-го. В рейтинге Doing Business, характеризующем удобство ведения бизнеса в стране, Россия оказалась на 123-м месте из 183. В рейтинге восприятия коррупции мы вернулись на 10 лет назад, свалившись на позорное 154-е место (из 178).

И позиции России в этих рейтингах будут только ухудшаться, поскольку мы потеряем ряд конкурентных преимуществ. Например, Россия всегда занимала высокие места в части налоговой политики. Но в 2011–2013 гг. налоговая нагрузка резко вырастет. Ухудшатся и макроэкономические показатели: госдолг вырастет, а профицит текущего счета исчезнет. Как ни крути, инвестиционный климат налаживать придется. Альтернатива – только возвращение к валютному контролю.