Жертвы наглости

Многолетняя, отчаянная, но до сих пор малорезультативная борьба российского общества c мигалками переживает очередную острую фазу.

Серия ДТП с участием высокопоставленных чиновников, самое громкое из которых – авария на Рублевке с участием машины полпреда президента в Госдуме Гарри Минха, – взывает к новым протестам. «Синие ведерки» готовят послезавтра проезд по Рублевке, Федерация автомобилистов России (ФАР) планирует акцию 25 февраля – в годовщину аварии на Ленинском проспекте.

После некоторого затишья, признаются в ФАР, их телефоны разрываются от звонков. «Раньше в основном только отписывались в интернете, сейчас звонки идут, люди говорят: давайте уже что-то организовывать, – рассказывает один из координаторов ФАР Андрей Орел. – Даже из регионов звонят и спрашивают, что они могут сделать для поддержки. Чтобы регионы отреагировали на московское событие – раньше такого не было».

Борьба автомобилистов против спецсигналов, пожалуй, одно из самых перспективных направлений гражданского протеста: его социальная база – собственники автотранспорта – тот самый желанный средний класс. Требование равенства людей на дорогах перед законом – простое и близкое россиянам вне зависимости от политических предпочтений. А что может быть лучшим поводом для массовых акций, чем ранения и смерть простых граждан под колесами машин наглых чиновников, открыто смеющихся над своими жертвами?

И все же протесты автомобилистов собирают, как правило, не больше 200–300 участников. Зрелище, безусловно, впечатляющее, но цифра в сравнении с 4 млн зарегистрированных в столице автомобилей явно незначительная.

«Дело вы делаете хорошее, но принимать участие в акции я не хочу, – пишет один из пользователей форума ФАР. – Подобные акции не несут какого-либо последствия <...> Максимальный эффект <...> – несколько строк в прессе, да и те вряд ли будут».

Причиной низкой активности протестантов вряд ли следует считать страх перед репрессиями. По признанию координаторов ФАР, акции собирают больше участников, если предыдущая столкнулась с сильным противодействием со стороны ГИБДД, и наоборот: «Если милиция дает нам зеленый свет, что очень правильно с их стороны, то число участников акций сокращается».

Многие сочувствуют идее протеста, но мало кто верит в успех. Однако, если участие в акции противостояния рассматривается как вызов, который следует принять («Раз так отреагировали – значит, боятся»; «Какая силища против меня выкатилась <...> неужто я и вправду так силен и страшен?»), то смысл в согласованном с властями протесте усматривают, по-видимому, немногие.

Пока же борьба граждан с привилегированными автомобилями все больше напоминает войну. И, если ничего не изменится, дело вряд ли ограничится организованными, разрешенными протестами. Скорее – открытое неповиновение или откровенная бойня.

«Мы не можем со страниц сайта призывать к открытому противостоянию: не пропускать автомобили с мигалками, – говорится на сайте ФАР. – Но мы точно можем и готовы помогать всем людям, которые будут действовать в согласии со своей совестью».