Модернизация по-русски

Не так давно, в конце января, скончался знаменитый социолог и философ Дэниэл Белл, чья фамилия украсила не одну докторскую диссертацию советских гуманитариев из имевших заголовок «Критика буржуазных учений». Скончался не слишком заметно даже для западной прессы, не говоря уже о нашей.

Возможно, потому, что теперь не пишутся диссертации с критикой буржуазных учений, а умер классик в возрасте 91 года – многие полагали, что его давно нет на свете. Между тем все мы, во-первых, живем в реальности, предсказанной им, – постиндустриальном, информационном обществе. Он не был автором терминов, но дал подробную характеристику социумов соответствующего типа, в частности, в работе 1973 г. «Грядущее постиндустриальное общество». Его ранняя книга – сборник статей под названием «Конец идеологии» – тоже, во всяком случае в заголовке, оказалась пророческой. А уж «Культурные противоречия капитализма» (книга 1976 г.) мы испытываем сегодня на своей шкуре во всей их полноте.

И кому, как не Беллу, мы обязаны тем, что руководство нашей страны уделяет столь жгуче-пристальное внимание модернизации, под которой оно как раз и понимает транзит в постиндустриальную эру. Мы тоже, как и все остальные, хотим туда – в мир, напророченный стариком Беллом, любимцем советских диссертантов.

Наше положение осложняется тем, что движение к постиндустриализму сопровождается деградацией индустриальной сферы, а символом модернизации по-русски вполне может стать халупа с туалетом во дворе, но с гордо реющей над крышей тарелкой спутникового телевидения. Русский человек не думает о телесном низе, зато склонен воспарять в небеса с гаджетом в руке. Выйти в твиттер, сидя над выгребной ямой, – это по-нашему...

А тут еще – весьма некстати – опять приближаются выборы. Значит, время писать программы развития для нового президента, о кандидатуре которого, как гениально оговорился один российский политик, дуумвиры договорятся в 2018 г.

И вот премьер-министр создает независимую площадку экспертов, которые должны писать прогностически-прагматический документ, увы, опять с акцентом на телесном низе, т. е. экономике и социалке, на период до 2020 г. (Далась же нашему начальнику эта дата!) Лучшие силы собраны под знаменем Краснопресненской набережной. И потому создается впечатление, что тему будущего и его программирования Путин отобрал у Медведева, заранее ее застолбив и наняв всех возможных экспертов.

Правда, в лагере власти зреют и иные программные документы: либеральный клуб «Единой России» тоже пишет программу. Не дремлет и собственно либеральный лагерь: «Инсор», который еще формально считается think-tank’ом президента, готовит повестку-2012 для рестарта модернизации.

Точки политической и экономической бифуркации, особенно когда приходит осознание тупиковости инерционного сценария, неизменно сопровождаются появлением программ и даже их войной, как это было, например, в конце 1980-х – начале 1990-х гг. Путин начинал свое президентство с программой Грефа. Теперь в повестке дня новые рубежи. Но уж лучше война программ, чем их отсутствие. Иначе нам никогда не войти в мир Дэниэла Белла.