Риски "социальной ответственности" российского бизнеса

Металлургический олигарх Алишер Усманов в 2008 г. неожиданно приобрел 31,1% акций телекоммуникационной компании «Мегафон» у датчанина Джеффри Гальмонда, тем самым на время погасив конфликт акционеров «Мегафона», который мог привести к раскрытию неудобной информации: третейский суд в Цюрихе еще в 2006 г. доказал, что, по крайней мере, 8% акций «Мегафона» Гальмонд держал в интересах предполагаемого свидетеля № 7, который по описанию был очень похож на тогдашнего министра связи Леонида Реймана.

Знаменитый «дворец Путина» сменил владельца. Роскошный гостиничный комплекс около Геленджика, стоимость которого оценивается в $1 млрд, купил бизнесмен Александр Пономаренко – партнер Аркадия Ротенберга, давнего знакомого Владимира Путина (подробности – на стр. 10).

В пресс-службе правительства не раз подчеркивали, что Путин к этому дворцу отношения не имеет. Тем не менее комментаторы (в том числе бизнесмен Сергей Колесников, ранее входивший в совет директоров страховой группы «Согаз», подконтрольной банку «Россия») считают, что эта сделка – техническая и направлена на спасение имиджа премьера.

Российские олигархи не раз выручали высших чиновников в трудных ситуациях.

Например, Роман Абрамович в 2001 г. за $175 млн выкупил 49% телеканала ОРТ у Бориса Березовского, который перед этим был равноудален из России свежеизбранным президентом. Негоже было оставлять в руках Березовского влияние на «первую кнопку», вот Абрамович и предложил свою помощь Путину.

Примеров подобной «социальной ответственности» со стороны бизнеса по отношению к властям множество, не все они широко известны.

Оказывая подобные услуги чиновникам, бизнес, наверное, видит для себя возможность откупиться от претензий госорганов или получить какие-то преференции. Но их надежды тщетны, поскольку конечная цена гарантий не установлена, она определяется произвольно и все время растет. Зато общество получает основания думать, будто владельцы активов и правда только номинальные, а реальные собственники – загадочные фигуры, по первой просьбе которых тратятся сотни миллионов долларов.