Станут ли Генпрокуратура и Следственный комитет жить дружно?

Конфликт между силовыми ведомствами, связанный с незаконным игорным бизнесом в Подмосковье, набирает обороты. Вчера с генпрокурором Юрией Чайкой и главой Следственного комитета Александром Бастрыкиным встречался даже президент. Не является ли вмешательство Дмитрия Медведева в межведомственный спор частью предвыборной гонки и удастся ли ему помирить силовиков?

Михаил Барщевский, представитель РФ в высших судебных инстанциях:

Генпрокуратура в нашей стране не относится ни к одной из ветвей власти: ни к судебной, ни к исполнительной, ни к законодательной. И это системная ошибка. Если вы вспомните историю нашей Генпрокуратуры, то с ней все время были связаны скандалы разного рода. И пока Конституция не определит местоположение прокуратуры в системе ветвей власти, конфликты с ее участием неизбежны. Это не зависит ни от личности генпрокурора, ни от конкретных действий прокуроров — это зависит от положения Генпрокуратуры в системе.

Президент сейчас решает конкретный конфликт, что, на мой взгляд, правильно, но делать ему это приходится именно потому, что нет соответствующих институтов. Искать здесь предвыборную составляющую я бы не стал.

Глеб Павловский, президент Фонда эффективной политики:

Это очень скверный политический сигнал для населения в год выборов — война внутри власти, да еще и с участием силовых структур. В этой войне заметен инициатор — Следственный комитет. Речь идет о превращении расследования одного из дел в популистскую правоохранительную кампанию против Юрия Чайки. Причем этот факт нарочито подчеркивается и поддерживается лоббистами СКР в прессе. Так что следователей следует одернуть. Поскольку мы нуждаемся в выдавливании силовых приемов из политической жизни, а не в том, чтобы они возвращались обратно с другого хода - через Следственный комитет.

Конфликт между этими ведомствами в каком-то смысле задан структурно и должен быть решен позитивно. Недопустимо, чтобы СКР превратился в монопольную структуру, которая будет сама решать, чьи действия расследовать, неограниченно запуская механизм репрессий. Прокуратура должна контролировать этот процесс. Но с другой стороны, совершенно недопустимо, чтобы ресурсы силовых структур использовались для войны между ними.

Александра Бастрыкина и Юрия Чайку никуда не выбирают, поэтому это скорее не предвыборная борьба, а попытка использовать предвыборную кампанию и дополнительную политическую неопределенность из-за отсутствия кандидатуры президента для политизации ведомствами своих противоречий.

Елена Панфилова, директор московского отделения антикоррупционного центра Transparency International:

Несомненно, это реальный конфликт, имеющий под собой реальные обвинения. Как он будет развиваться — варианта три. Первый — Следственный комитет представит доказательства, которые даже прокуратура не сможет опровергнуть. Второй — прокуратура настолько обставит действия СКР запретами и отказами, что те плюнут и перестанут давить в этом направлении. Теоретически третий вариант — вмешается третье лицо, президент или кто-то еще, и все пойдет по другому сценарию. Но пока не понятно, получится ли.

Этот тот случай, который показывает, что наша правовая система не вполне совершенна. Постоянно происходят различные скандалы, не обязательно коррупционные, просто криминальные. А разрешить их далеко не всегда удается.

Во многих других странах для решения подобных конфликтов существует институт специального прокурора. В случае возникновения дела, в котором участвует генпрокурор, руководитель исполнительной власти имеет право назначить специального прокурора из прокуроров с наиболее чистой репутацией для расследования этого случая. В США был подобный случай с прокурором Элиотом Спитцером. У нас же подобного механизма нет. Поэтому эти два ведомства так и будут пинаться, пока кто-нибудь не возобладает.

Вряд ли это можно рассматривать как часть предвыборной борьбы. Эта история началась намного раньше, чем мы вступили в предвыборный год. Все эти истории с Александром Шестуном [экс-глава Серпуховского района, участник конфликта СК и Генпрокуратуры] тянутся с 2008-2009 гг. Трудно представить, что это было еще тогда заложено, чтобы сыграть в 2011 г. 1 января 2011 г., правда, была определенная активизация со стороны СК — с этой даты он стал независимой структурой. Поэтому сейчас СК реализует некий комплекс мероприятий по созданию себе независимого образа, что логично, они хотят показать, что они новое сильное ведомство, а не юное вновь созданное.