Квадратура страховых взносов

К чести Дмитрия Медведева, он все еще продолжает борьбу с правительством по поводу ставки страховых взносов, несмотря на многочисленные сложности, обнаружившиеся в пути.

Когда в марте Медведев велел подчиненным вернуть ставку страховых взносов на прежний уровень, он вряд ли предполагал, во что это выльется. По сути, в этой точке сошлись все главные темы российской экономической политики. Чтобы ответить на простой вроде бы вопрос, какой должна быть ставка страховых взносов, придется сначала найти решение самых болезненных проблем, стоящих перед властями.

Для российской экономики цена резкого повышения страховых взносов – не только массовый уход бизнеса в тень. В конце концов, основную массу налогов у нас платит крупный и средний бизнес, а также компании, контролируемые государством. Они уже при всем желании не смогут вернуться к зарплатам в конверте: громкие налоговые преследования последних лет, «зарплатные комиссии» и другие меры психологического давления на бизнес не прошли даром.

Поэтому за повышение страховых взносов наша экономика заплатила экономическим ростом: после нескольких лет относительной стабильности налоговых условий бизнес снова разуверился в прочности «договора с государством», ответив на это стагнацией инвестиций и оттоком капитала, который продолжается вопреки всем объективным макроэкономическим факторам. Экономически активное население проиграло: доходы работающих почти не растут, а слишком большая нагрузка на фонд оплаты труда подрывает стимулы и к труду, и к накоплениям. При этом главная задача – покрыть дефицит Пенсионного фонда – все равно оказалась не выполнена.

Варианты, из которых сейчас выбирает правительство, еще дальше заведут нас в тупик. Первый вариант предполагает, что ставка для крупного бизнеса сохранится на уровне 34%, для среднего – понизится «до уровня, близкого к 26%», а для производственного и работающего в социальной сфере малого предпринимательства она составит от 16 до 20% (для торгового – 26%). По второму варианту общая ставка взносов снижается до 30%, но неторговый малый бизнес платит 16–20%.

Деление налогоплательщиков на «льготные» и «не льготные» категории приведет только к тому, что администрирование налога еще больше усложнится, возможности для коррупции и злоупотреблений вырастут, доверие бизнеса к налоговой системе снова снизится, а дефицит пенсионной системы все равно никуда не денется.

В российских условиях единая ставка все-таки лучше, чем две или три разных. Но и единая ставка, пониженная до 26%, если она будет сопровождаться повышением необлагаемого лимита зарплаты до 1–1,5 млн руб., тоже плохой вариант. Плоская шкала серьезно увеличивает нагрузку даже при ставке 26% для всех работников с ежемесячной зарплатой больше 39 000 руб., подсчитал партнер юридической компании Taxadvisor Дмитрий Костальгин. Опять тупик.

Как ни крути, начинать разбирать эти завалы нужно именно с пенсионной системы. Найти какие-то другие способы пополнить Пенсионный фонд – не с помощью страховых взносов. Только на коррупции в системе госзакупок бюджет теряет 1 трлн руб. О том, как наш бюджет мог бы сэкономить на расходах и где есть резервы для дополнительных доходов, написаны уже, наверное, тонны статей. В конце концов, есть нефтегазовые доходы, которые аккумулируются в фонде благосостояния. Лучше бы сохранить их как «подушку безопасности» на случай кризиса, но по сравнению с жертвами, которые сейчас приносятся ради пенсионеров, это меньшее зло.

Одновременно нужно пересматривать систему пенсионного обеспечения: постепенно повышать пенсионный возраст, отказываться от досрочных, профессиональных и других «специальных» пенсий. Эти и другие пути уменьшения пенсионных обязательств государства тоже описаны не раз (например, в редакционной статье «Страна пенсионера» в № 92 от 24.05.2011).

Твердая позиция Медведева, не смирившегося с повышением страховых взносов, позволяет надеяться, что дело сдвинется.