От редакции: разогнать московский муравейник
Есть несколько негативных отличий. Такое расширение не снимает проблемы централизации управления. В ситуации со слабым руководством Московской области (которую в последнее время сотрясают скандалы) невозможно говорить о каких-то серьезных переговорах и компромиссах. Решение чисто бюрократическое. Внутри нынешних границ Москвы уже практически невозможно строить, используя таким образом громадную столичную ренту. Теперь Сергей Собянин получает минимально заселенную территорию, которая Юрию Лужкову и не снилась. И этой территорией не будут управлять независимые муниципалитеты.
Новая порция информации о расширении Москвы заставляет задуматься о том, как развиваются мегаполисы. Если отвлечься от административной и инвестиционной сторон дела, которые вызывают самые большие вопросы, процесс расширения и децентрализации города выглядит естественным. Мир, в котором мы живем, по преимуществу городской мир, урбанизированная цивилизация. Два года назад городское население планеты превысило сельское. Мегаполисы – неизбежный результат экономической консолидации последних 200 лет: в городах производится 80% мирового ВВП, в том числе 60% – в крупнейших 600 городах, посчитали исследователи из Глобального института McKinsey.
Люди собираются в города, чтобы быть ближе к производствам, чтобы выгоднее продать свои товары и услуги, больше заработать на рынках, – отсюда концентрация деловой активности и разнообразие рынка труда и услуг в городах. Но урбанизация порождает и проблемы: инфраструктурные, экологические, демографические, которые снова увеличивают издержки.
Уже много лет большие города – это скорее проблемы, чем решения. И эти проблемы в разных странах пытаются решать по-разному. Примеров, которые можно сопоставлять с Москвой, не так много в силу запущенности московской ситуации. К примеру, в Париже и Риме время от времени предпринимались попытки децентрализации. В Москве, построенной по радиально-кольцевой схеме, центростремительные процессы всегда преобладали – город становился все больше и все более концентрировался на собственном центре.
Существенный для нас пример – Токио, радиально-кольцевой город, децентрализация которого проводилась сравнительно недавно. Суть «плана усовершенствования столичного пространства», принятого в 1983 г., сводилась к тому, чтобы превратить среду из однополюсной в многополюсную. Чтобы сделать Токио городом с несколькими «центрами», был создан специальный механизм управления реформой, учитывающий необходимость координации и взаимодействия различных административных территорий и ведомств.
В таких агломерациях, как Токио, едины только градопланировочные решения, большинство экономических вопросов решается переговорами в поиске компромиссов. Город представляет собой конгломерат административных субъектов. Муниципалитеты конкурируют друг с другом за бизнес, за университеты и общественные здания.
В результате выигрывают все, не бывает игры с нулевой суммой, какой пока что выглядит решение о расширении Москвы. Предстоит еще понять, что именно приобрела Московская область в обмен на территорию в 144 000 гектаров. Всемирный банк в своем Докладе о мировом развитии – 2009 писал, что для политиков развивающихся стран одним из излюбленных решений разгрузки мегаполисов является создание новых городов поблизости. Такие решения бывают удачными, а часто неудачными: все зависит от гармоничного сочетания идей планировщиков и рыночных сил.
В решении расширить Москву есть вполне ясные мотивы, определяемые нынешней политической и экономической ситуацией. Инфраструктурные и демографические проблемы, безусловно, нуждаются в решении. Будет ли оно успешным, как в Токио?
Москву просто необходимо сделать многополюсной, необходимо вывести из центра госслужбы, где решаются все вопросы. Но они никуда не поедут, если не поедет сам «центр». Мы приходим к противоречию централизованности управления и задачи децентрализации. Решение останется искусственным, если будет только бюрократическим, проводимым только из центра.