Люсьен Ким: Стена страха
В субботу в Германии отмечался 50-летний юбилей возведения Берлинской стены: 13 августа 1961 г. правительство ГДР полностью перекрыло границу с Западным Берлином, чтобы остановить растущий поток восточных немцев, бегущих от коммунистического режима. Через некоторое время административная граница между советским сектором и секторами его западных союзников, проведенная после Второй мировой, превратилась в 160-километровый барьер с колючей проволокой, охраняемый собаками и солдатами, имевшими приказ вести огонь на поражение.
Я впервые увидел Берлинскую стену в 1988 г. – мне было 17 лет, я путешествовал по Европе перед поступлением в университет. Со смотровой площадки в Западном Берлине можно было заглянуть на «ту» сторону и увидеть Бранденбургские ворота. Годом ранее Рональд Рейган, стоя на этом самом месте, театрально заявил: «Господин Горбачев, снесите эту стену!» Однодневная поездка в Восточный Берлин больше всего запомнилась мне сердитыми замечаниями пограничников и серыми лицами людей, оказавшимися пленниками в своей собственной стране. Призыв Рейгана выглядел нелепым, если не безумным.
Но всего через два года все изменилось. Стену разобрали во время бархатной революции 1989 г. Германия была на пути к объединению, а группа Pink Floyd играла концерт на бывшей нейтральной полосе. Я ночевал в заброшенном доме в восточной части города, куда самовольно вселились панки из ГДР. Днем я ездил по всему городу на велосипеде, ночью отправлялся на вечеринки.
Сегодня от стены не осталось ничего, за исключением нескольких фрагментов осыпающегося бетона. Берлинцы сделали все, чтобы изгладить следы ее присутствия из городского пейзажа, строя новые районы и заново соединяя пресеченные десятилетия назад железнодорожные пути и автомобильные дороги. Но немцы не боятся открыто вспоминать самые неприятные эпизоды своего недавнего прошлого. Отмечая годовщину возведения стены, они не забывают и о судьбах отдельных людей – не только жертв, но и добровольных помощников властей, строивших, ремонтировавших и охранявших стену.
Журналисты «Шпигеля» с тревогой писали недавно, что центр Берлина с актерами, наряженными в восточногерманских пограничников, и турами на винтажных «трабантах» (социалистический ответ фольксвагеновским «жукам») рискует превратиться в «исторический Диснейленд», доводящий до абсурда память о коммунистическом режиме. Но здесь есть и осмысленные жесты. В городе только что закончено создание уникального мемориала длиной 1,5 км – попытка напомнить о судьбе одной улицы – Бернауэр-штрассе, одна сторона которой отошла к Западу, другая – к Востоку, так что прихожане одной из церквей оказались отрезанными от расположенной в ГДР церкви. Полоса газона, тянущаяся вдоль бывшей стены, оказывает незаметное, но сильное впечатление на посетителей, которое довершается металлическими колоннами и информационными стендами.
Малочисленное, но крикливое меньшинство до сих пор пытается оправдать возведение стены. Глава Левой партии Германии заявил недавно, что разделение страны после Второй мировой войны надо рассматривать как логическое последствие фашистской агрессии, особенно агрессии против СССР. Но крушения сотен тысяч жизней, по которым так или иначе прошлась стена, этим не оправдать.
Нынешний юбилей стал внутренним событием Германии, хотя история стены – это не история братской розни, а история войны двух конкурирующих идеологических систем за историческое господство. В 1961 г. Берлин стал одним из сражений холодной войны, военачальников тогда звали Джон Кеннеди и Никита Хрущев. Через 28 лет добровольное открытие Восточной Германией своих границ стало возможным только благодаря несопротивлению со стороны Михаила Горбачева.
Многие американцы считали призыв Рейгана пророческим и праздновали триумф рынка и демократии над коммунистической диктатурой. Вернее было бы сказать, что коммунизм был разрушен глобализацией. Однопартийная система и искусственная плановая экономика потеряли смысл в мире, требующем открытых границ для людей, идей и товаров. Ирония Берлинской стены в том, что она пала под гнетом того же, что стало причиной ее создания: люди хотели бежать с Востока на Запад. К ноябрю 1989 г. поток восточногерманских немцев, стремившихся попасть в Западную Германию через Венгрию и Чехословакию, стал таким плотным, что власти вынуждены были открыть границу. Стало понятно, что глобализация – не секретный проект США, а долгосрочный процесс, в котором Америка временно играет ведущую роль.
Снова оказавшись в Берлине в 2011 г., я был поражен царящим здесь пессимизмом и неверием в собственные силы. Прежние ориентиры уже не кажутся бесспорными. Живая память о Второй мировой войне исчезает, и даже холодная война стала лишь главой в учебнике истории. И все громче призывы к возведению новых стен – на этот раз стен, способных остановить беженцев, иммигрантов и террористов.
Правительство ГДР оправдывало возведение стены необходимостью отгородиться от фашистов, шпионов и саботажников. Мемориал на улице Бернауэр напоминает о том, что стены, построенные из чувства страха, непрочны и недолговечны.