Буква закона – это то, чему следуют, когда невозможно ни о чем договориться

Французы почти открыто выражали свой скептицизм, когда в 1998 г. шло расследование отношений Билла Клинтона с Моникой Левински. Я как-то пытался объяснить парижскому таксисту, что суть скандала вовсе не в моральном облике президента, а в том, что он злоупотреблял властью и лгал под присягой. Клинтону не предъявят обвинения, был уверен я, но дело в том, что президент вел себя как... как же это будет по-французски? «Как мужчина?» – участливо подсказал таксист.

Неудача американских прокуроров в деле Доминика Стросс-Кана преподала вроде бы похожий урок: американская правовая доктрина в области сексуальной морали проигрывает более циничной, но прагматичной французской.

Прокурор Сайрус Ванс согласился снять со Стросс-Кана обвинения. Он сослался на неспособность пострадавшей, она же ключевая свидетельница, честно рассказывать хоть о чем-то. Но если американская система регулирования сексуальной морали пережила еще один неловкий момент, то французской системе стоило бы полностью измениться.

Крайняя приверженность букве закона американских властей в вопросах секса объясняется отнюдь не пуританизмом, как часто говорят, а мультикультурностью общества. Буква закона – это то, чему следуют, когда невозможно ни о чем договориться. Большинство европейских правовых систем, кстати, исповедуют схожие моральные принципы. Американская система создавалась, чтобы урегулировать отношения людей, мало склонных к оседлой жизни, которые завтра могут оказаться в другой части страны. В такой ситуации изнасилование представляется самой непосредственной опасностью. Богатый чужеземец рискует максимум тем, что придется быстро уносить ноги. Мало кем упоминаемый, но важный нюанс всей истории в том, что у Франции нет договора о выдаче преступников с США.

У американской системы правосудия есть свои серьезные подводные камни. Хотя утверждается, что она создана так, чтобы обеспечивать беспристрастность процесса, на деле происходит нечто вроде привлечения к ответственности за одно и то же нарушение дважды. Оправданным на местном уровне могут снова предъявить обвинение федеральные власти. Те, кого признал невиновным суд присяжных, могут предстать перед гражданским судом, мнение которого может разойтись с первым вердиктом. Собственно, адвокат Нафиссату Диалло и пытается сейчас перенести дело в гражданский суд, где Стросс-Кана могут допросить о его прошлой сексуальной жизни. Подобная правовая система становится весьма подходящим инструментом для шантажа и наветов.

Французский журналист Давид Рево д’Аллон сказал: «Стросс-Кан никогда не стал бы [в США] тем, кем он стал во Франции». Это правда. Французы сохранили сексуальную мораль времен деревни и жесткой иерархии, но это анахронизм. Они лишь поверхностно знакомы с сексуальной моралью, которая превалирует в мультикультурном, мобильном обществе, где явно не хватает консенсуса, а доверие так и не воцарилось. Такое же общество сейчас сложилось и во Франции, так что пора перенимать и новую мораль.