От редакции: Разорить взяточника
Российские суды начали приговаривать виновных в коррупции к гигантским штрафам. Глава Верхнеуслонского района республики Александр Тимофеев по приговору Верховного суда Татарстана должен будет выплатить 60-кратный размер полученной им взятки: 300 млн руб. Суд применил президентские поправки, введенные в Уголовный кодекс в мае 2011 г. Они позволяют взыскивать с коррупционеров вплоть до 100-кратного размера взятки, впрочем ограничивая сумму 500 млн руб. В ноябре 2011 г. суд в Нижнем Новгороде приговорил к уплате 20-кратного штрафа (11 млн руб.) майора полиции Евгения Назарова. Тогда же Басманный суд присудил 30-кратный штраф (3,9 млн руб.) полицейскому следователю Илье Ржанову. Адвокаты чиновников и полицейских пока не определились, будут ли они обжаловать приговоры.
Бездействие адвокатов и молчание осужденных заставляет задуматься: насколько эффективно наказание, которое президент-юрист считает действенной мерой борьбы с коррупцией. Станет ли оно дамокловым мечом разорения для взяточников или, напротив, лазейкой? Госслужащие и правоохранители, замешанные в коррупционных схемах, могут подготовиться к уголовному преследованию: передать большую часть собственности и активов родственникам и (или) друзьям и после приговора заявить о невозможности выплатить штраф.
По данным Судебного департамента при Верховном суде, в 2008 г. суды приговорили выплатить по уголовным делам штрафы на 1,7 млрд руб., в 2010 г. – на 1,9 млрд руб., в первой половине 2011 г. – почти на миллиард. Добровольно возмещалось от 21 до 24%. Остальное должны взыскать судебные приставы. Но пока их работа неэффективна: в 2008 г. осужденные выплатили 14,5% средств, в первом полугодии 2011 г. и того меньше – 11,8%. Есть ли у правоохранительных ведомств и судов эффективные средства принудить взяточника или казнокрада вернуть украденное из бюджета или чужого кошелька, особенно если спрятанные деньги и ценности обеспечивают безбедную жизнь оштрафованного и его близких?
Понятно, что вопрос действенности штрафов упирается в вопрос розыска имущества взяточников. Российские чиновники и все, кто так или иначе зарабатывает на распиле бюджетов, откатах и взятках, – мастера искусства по сокрытию доходов.
Конечно, отечественные законы предлагают правовые рычаги воздействия на осужденных к штрафу. Суд может разрешить платить штраф в рассрочку в течение пяти лет. Если осужденный упорствует и отказывается исполнять приговор, платит мизерные деньги, есть более суровые меры принуждения. Согласно 315-й статье Уголовного кодекса («Неисполнение судебного решения»), неплательщик штрафа может получить до двух лет лишения свободы. Кроме того, по 46-й статье УК чиновник, осужденный за получение или дачу взятки и игнорирующий выплату штрафа, рискует получить суровый приговор – от 8 до 15 лет лишения свободы. Заключенный, не возместивший ущерб, вряд ли выйдет условно-досрочно. Теоретически президентские новеллы о разорительных штрафах для коррупционеров могли бы подорвать экономику взяток и откатов.
Но только теоретически. Россия не подписала 20-ю статью антикоррупционной Конвенции ООН о незаконном обогащении, что выглядит как откровенное попустительство. В России существует целая социальная группа граждан, так называемая «элита», находящаяся, по сути, над законом. Судьи и судебные приставы, даже если очень хотят, не могут разыскивать и описывать имущество тех чиновников, доступ к которым им заказан. И наоборот, правоохранители без труда найдут миллионы у того, кого исполнительная власть решит наказать. При управляемой законности никакие усугубления наказаний не достигают цели. Мелкие бытовые взяточники пострадают, а крупные бенефициары системы останутся недосягаемыми для юстиции. Вчера новый глава кремлевской администрации Сергей Иванов уже сказал, где нужно искать главных взяточников: больше всего это явление распространено в образовании, медицине и ЖКХ.