Алексей Захаров: Как люди становятся гражданами
Главный вопрос, волнующий сейчас и аналитиков, и элиту, и простых граждан, таков: надолго ли нынешнее оживление общественной и политической жизни России? С одной стороны, недовольство граждан может представлять собой «выпуск пара», вызванный плохой экономической конъюнктурой. С другой – причиной происходящих событий могут быть глубинные процессы изменения жизненных ориентаций и ценностей россиян, то, что в социологии называется ценностным сдвигом. Если верно последнее, то наше общество стоит перед началом больших перемен.
Обратимся к мировому опыту. Во второй половине 1960-х гг. страны Запада переживали самые сильные политические потрясения за два послевоенных десятилетия. Протесты 1968 г. во Франции едва не закончились сменой власти; в тот же период набрало силу движение за гражданские права в США, навсегда изменившее политический ландшафт этой страны. Отличительной особенностью новых политических и общественных образований была молодость их участников. Французские события мая 1968 г. начались со студенческих забастовок. Движение за права темнокожих американцев также во многом опиралось на молодежь из университетов.
Ценностные установки поколения, вышедшего на политическую сцену в 1960-х гг., отличались от установок предыдущего поколения. Приоритетами для шестидесятников были не материальный достаток, заработок и безопасность, а свобода слова, политические права граждан, гармония со средой обитания. Эти различия очень четко фиксировались социологическими опросами.
В те годы многим казалось, что представители нового поколения с возрастом утратят свой юношеский идеализм и вернутся к материалистической системе ценностей своих родителей. Но этого не произошло. Социологические исследования показывали постоянство жизненных ценностей для каждого отдельно взятого человека: тот, кто был либералом в 60-е, продолжал оставаться им и спустя десятилетия. По мнению социолога, профессора Мичиганского университета Роналда Инглхарта, ценности во многом закладываются в детстве и зависят в первую очередь от экономической и физической безопасности среды, в которой вырос человек.
Процесс смены ценностей в обществе являлся в долгосрочной перспективе процессом смены поколений. Каждая последующая возрастная когорта, выраставшая во все более комфортных условиях, все более отдалялась от материалистических ценностей. Колебания экономической конъюнктуры, конечно же, тоже имели свое воздействие – длительные периоды инфляции и низкого экономического роста заставляли людей спускаться с небес на землю, но их влияние было краткосрочным и преходящим.
Вместе с людьми менялась и политика. Систематический контент-анализ партийных предвыборных программ показывает, что на протяжении последних 60 лет слова, связанные с экономикой, встречаются все реже. По сравнению с 50-ми, 60-ми и 70-ми гг. мы не так часто слышим критику в адрес профсоюзов или тезисы о необходимости государственного вмешательства в экономику. Значительно меньше политиков говорят сейчас о защите свободы предпринимательства или необходимости национализации, чем 50 или 40 лет назад. Вместо экономики мы слышим о правах меньшинств, семейных ценностях и мультикультурализме. Возникли политические партии как либерального («зеленые»), так и консервативного (ультраправые) толка, для которых вопросы налогообложения и перераспределения являются второстепенными.
События последних месяцев говорят о появлении и в нашей стране нового общественного запроса – на справедливость, гражданские права и равенство возможностей. Ключевую роль в «раскачивании лодки» и возвращении общественного интереса к политике сыграло гражданское общество, и не в последнюю очередь – возникновение добровольных объединений наблюдателей, обеспечивших контроль за голосованием на выборах 4 декабря. Одна из таких организаций – «Гражданин наблюдатель» – возникла год назад по инициативе нескольких активистов, после того как они разочаровались в способности политических партий обеспечивать честный подсчет голосов на выборах в Московскую городскую думу 2009 г. и отстаивать результаты выборов в судах. Изначальной задачей проекта было обеспечение гражданского контроля на 155 (выбранных случайным образом) избирательных участках в Москве с целью получения независимой оценки результатов голосования в столице. Для этого активистам проекта (одним из которых является автор этих строк) предстояло найти несколько сотен добровольцев, обучить их, обеспечить мандатами наблюдателей, распределить по участкам и после дня голосования собрать информацию о нарушениях и результатах голосования.
Собранные нами данные имели большое общественное значение. По нашим оценкам, реальная доля голосов за «Единую Россию» по Москве была не более 30% вместо официально объявленных 46%. Согласно протоколам избирательных комиссий партия власти набрала всего 26% на тех участках, на которых наши наблюдатели не заметили «каруселей» и крупных вбросов избирательных бюллетеней. По всем 155 участкам «Единая Россия» набрала 35%, и это свидетельствует о том, что наши наблюдатели смогли пресечь примерно половину (по объему) нарушений со стороны избирательных комиссий.
Не меньший интерес представляет анализ анкет, заполненных участниками проекта «Гражданин наблюдатель». Для большинства наших добровольцев проведение честных и справедливых выборов является самостоятельной целью. Весьма небольшое число наблюдателей пришло в проект, чтобы добиться смены режима или выразить свое недовольство властью или положением дел в стране. Наши добровольцы действовали в основном из абстрактных побуждений: для них основной целью было обеспечение равенства возможностей и в итоге – уважения к себе со стороны государства.
Происходит ли сейчас приход нового поколения идеалистов в российскую общественную и политическую жизнь? Проект «Гражданин наблюдатель» испытывает огромный и внезапный наплыв желающих поучаствовать в наблюдении за выборами: если еще 5–6 месяцев назад координаторам проекта приходилось бороться буквально за каждого добровольца, то сейчас число записавшихся перевалило за 5000. Активисты «Гражданина наблюдателя» достаточно молоды: половина из 530 наблюдателей, присутствовавших на думских выборах, не достигла 34 лет. Пришедшие в проект после выборов еще моложе: медианный возраст – 31 год. Насколько хорошо добровольцы этого и других подобных проектов характеризуют всех 25–30-летних россиян (или хотя бы жителей больших городов) с их запросами? Ответ мы узнаем в ближайшие несколько месяцев.