От редакции: Чиновники помогают протестам
Минобразования и прокуратура Петербурга считают, что ректоры Московского и Петербургского университетов Виктор Садовничий и Николай Кропачев могут не подавать декларацию об имуществе и доходах. От этой обязанности их освободили Петр I и его дочь императрица Елизавета. На запрос российского отделения Transparency International о публикации декларации Кропачева чиновники ответили (копии ответов есть в распоряжении «Ведомостей»), что нормы изданного в мае 2009 г. президентского указа об обязательном декларировании доходов и имущества руководителями государственных организаций, созданных Российской Федерацией на основании закона, на ректоров двух главных вузов России и их заместителей не распространяются. Ведь университеты основаны в ХVIII в.
В России немало и других ведомств и госучреждений с богатым прошлым. Например, Гознак восходит к Московскому монетному двору, права на основание которого князь Дмитрий Донской получил от хана Тохтамыша. Прокуратура создана Петром раньше, чем Петербургский университет, еще в 1722 г. Мариинский театр основан при Екатерине II. Сбербанк основан в 1841 г. при Николае I. Московский художественный театр – в 1898 г. при Николае II. Что уж говорить о множестве организаций, созданных в советское время при Сталине, Хрущеве и Брежневе.
И все-таки Минобразования и прокуратура Петербурга не правы. Согласно 2-й статье закона об МГУ и Санкт-Петербургском университете, их учредитель – правительство России. Может быть, чиновники, которые писали ответы, шутили. Если так, то это плохая шутка. Издевательский ответ на вполне законный вопрос о публикации данных об имуществе и доходах руководителей, демонстрирует глубину пропасти, образовавшейся между обществом и государством. Эта пропасть и ценностная, и временная. Высокомерное – с высоты власти – отношение к представителям общества, пытающимся призвать чиновников к отчету, признак политического «каменного века». Это отношение к обществу, как к подданным, дело которых помалкивать. Но если чиновники живут в монархии, то граждане – в республике. Политики и их подчиненные, настолько цинично демонстрирующие свою оторванность от общества и принадлежность к «элите неприкосновенных», дают мощнейшую подпитку протестным настроениям.
Формально бюрократ, не предоставивший декларацию или указавший в ней неверные данные, пока мало чем рискует.
Согласно 16-й статье закона о госслужбе, чиновник подлежит увольнению, если указал заведомо ложные данные об имуществе и доходах. Но доказать умысел непросто. Принятый в декабре 2008 г. закон «О противодействии коррупции» оставляет наказание молчунов на усмотрение их начальников. Не предоставивший декларации не обязательно лишится доходного места. Проштрафившийся может отделаться лишением премии или выговором: пункт 8-й статьи закона «О противодействии коррупции» позволяет привлекать виновных «к иным видам дисциплинарной ответственности».
Кандидатов в депутаты не наказывают за несоответствие данных деклараций действительным доходам и имуществу, их не снимают с выборов. Избирательные комиссии только публикуют перечень расхождений в сети и вывешивают сведения о «забывчивых» претендентах на избирательных участках.
Механизм проверки деклараций отсутствует – в частности, пока не утверждены единые правила их заполнения.
В мае 2011 г. были приняты поправки в Уголовный кодекс, предусматривавшие разорительные (до 100-кратного размера взятки) штрафы осужденным за взяточничество. Но трудно предположить, что мздоимцы добровольно выплатят штраф. Искать имущество взяточника и доказывать преступность его происхождения должны судебные приставы, которые знают неписаные границы дозволенного. В результате имеющиеся законы, по сути, не применяются. Начать применять законы – это вопрос приказа сверху. Поведение чиновников создает растущий спрос на такой приказ. А отсутствие приказа создает усиливающейся спрос на уличный протест.