От редакции: Мир оборонзаказу
Новый куратор оборонной промышленности в правительстве вице-премьер Дмитрий Рогозин развил бурную публичную деятельность – то он защищает авторские права России на автомат Калашникова, то обещает отладить производство пороха и ввести систему мониторинга оборонных заказов в режиме онлайн. Публичная активность может маскировать недостаточное пока влияние Рогозина в курируемой сфере; большой вопрос состоит в том, сможет ли новый вице-премьер как-то разрешить системный конфликт вокруг гособоронзаказа.
Вчера в Госдуме Рогозин рассказывал, как отечественная оборонная промышленность будет совершать технологический рывок. Он пообещал допустить к оборонзаказу больше частных компаний, запустить специальную государственную автоматизированную систему (ГАС) мониторинга оборонных заказов, карать взяточников в системе гособоронзаказа «по верхнему пределу» как прямых пособников врага.
Что ж, предложение допустить на рынок оборонных заказов больше независимых игроков вполне разумно: конкуренция теоретически должна заставить монополистов повысить качество продукции и способна снизить ее цену. В США, например, в армейских конкурсах побеждают порой небольшие компании, классический пример – победа General Atomics в конкурсе на производство беспилотных самолетов для армии, достигнутая в борьбе с гигантами авиапромышленности. Как это заработает в России, пока непонятно. Непонятна и оборонная ГАС – не вышло бы как с алкогольной ЕГАИС, стоившей предприятиям кучу денег, нервов и времени.
В последних выступлениях Рогозин пытается примирить Минобороны и ВПК, резко конфликтующие последние два года. Минобороны обвиняет оборонку в дороговизне и низком качестве продукции, оборонка обвиняет военных в срыве заключения контрактов и финансирования работ. Вчера Рогозин вслед за премьером Путиным пообещал, что закупки зарубежной военной техники не будут серийными, а нужны лишь для освоения новых технологий. Кроме того, вытащен из-под сукна и снова внесен в правительство старый законопроект о гособоронзакупках, который, в частности, должен определить ответственность сторон и решить проблему ритмичности выполнения оборонзаказа. Эксперты считают, что пока это все политика, а не управление.
Срыв оборонных заказов, не устраивающее военных качество вооружения (например, бронетехники) вызваны кроме технических и финансовых причин низким качеством планирования. Минобороны и другие ведомства часто задерживают номенклатуру поставок. Опоздания ведут к переделке планов и неразберихе в ВПК, неритмичной и низкокачественной работе предприятий. Причина плохого планирования в отсутствии четких приоритетов в развитии Вооруженных сил. Первые лица говорят то о подготовке к глобальному противостоянию, то об отражении локальных угроз.
Страх суровых наказаний также вряд ли поможет победить коррупцию в оборонной сфере. Анатолий Сердюков признался журналистам в 2010 г.: «Финансовая распущенность, безнаказанность людей, которых никто никогда не проверял <...> так укоренилась, что стала уже образом мысли». Чтобы повысить качество планирования военных расходов, сократить воровство и неэффективность расходования казенных средств, необходимо сделать оборонный бюджет более открытым для парламентского и общественного контроля. Завеса гостайны нередко оказывается удобным прикрытием для расхитителей бюджетных денег. В последние годы, по расчетам Василия Зацепина из Института Гайдара, 42–45% военных расходов были секретными (для сравнения: во Франции – не более 12%).
Создание четкой стратегии военного строительства, рассекречивание оборонного бюджета и согласование интересов ВПК и армии требуют политических решений и согласований в высших эшелонах. Формально это как раз прерогативы нового вице-премьера. Однако пока полномочия Рогозина недостаточны, чтобы разрешать сложные финансовые и аппаратные противоречия.