Эдуард Дорожкин: Громкий чих
Открытие обновленного универмага несколько раз откладывалось: в течение двух кризисных лет работы то замирали, то разгорались вновь. В какой-то момент пошли слухи, что городские власти и вовсе намерены разорвать инвестиционный контракт с компанией Mercury (уже облагородившей Третьяковский проезд, реконструировавшей ЦУМ и построившей «Барвиху Luxury Village»). То ли инвестор собирался продать достопримечательность под штаб-квартиру «Газпрома», а губернатор этого не хотел, то ли, наоборот, хотел — и собирался сам продать, сняв сливки.
Так само получается, что я теперь специализируюсь по недострою. Три раза был на экскурсии по незавершенному тогда зданию Большого театра, облазил стройку Мариинки, заглянул в Новую Голландию, сейчас вот осмотрел стройплощадку легендарного ДЛТ — Дома ленинградской торговли.
Что сказать? Это будет бомба. Здание на самой дорогой улице города — Большой Конюшенной, выстроенное в начале прошлого века в стиле «ампир экономкласса», почти без жертв и разрушений прошло через Страну Советов. Ну замазали пару барельефов штукатуркой, ну эскалаторы поставили не там, где разумно было бы, перила на лестницах истерлись — вот, пожалуй, и все. Нынешние реставраторы обнаружили, что опорные конструкции, возведенные надежной дореволюционной рукой, находятся в прекрасной спортивной форме — менять ничего не надо.
Так или иначе, но помещение оставили профессионалам, и к середине мая инвесторы обещают открыть Большой и Малый залы: да, ДЛТ — это как театр или консерватория. В результате расширения появились также Большой и Малый атриумы: их отдадут под съестные нужды, и у меня лично почти нет сомнений, что за проект возьмется вездесущая Ginza — без них в Северной столице не происходит ни один громкий чих.
ДЛТ, нежно любимый жителями Санкт-Петербурга и особенно его пригородов, предстанет перед ними в своем былом величии, но несколько с иным знаком, чем раньше. До страшных событий семнадцатого года магазин был скорее экономкласса, торговал, в частности, гвардейской формой, сшитой здесь же, в мастерских пятого этажа. Советы сначала организовали в ДЛТ пункт обмена золота на еду, а после войны придали универмагу специализацию — детскую. Для ленинградцев ДЛТ был тем же, чем для москвичей и гостей столицы «Детский мир», а для меня, как жителя Таганки, — «Звездочка». Железная дорога, экскаватор и игрушечное салатового цвета пианино — все самое важное приобреталось здесь.
Mercury, понятное дело, будет торговать в универмаге товарами класса люкс — и это ставит ДЛТ в один ряд с такими европейскими звездами, как KaDeWe, Galeries Lafayette и, конечно же, Harrods и мой любимый Harvey Nichols.
Это открытие очень важно для Санкт-Петербурга. Город задыхался — нет, не от отсутствия дорогой одежды, косметики и ювелирки, а от того, что в нем не было такой важнейшей столичной институции, как крупный дорогой универмаг. Ведь подобные магазины, grands magasins, — это прилавок, безусловно, но еще и место силы, точка, в которой сходятся почти не пересекающиеся социальные слои. Потенциальных покупателей приводят сюда самые разные интересы. Кто-то купит новые кроссовки Dolce & Gabbana, кто-то — лимитированный Patek Philippe, кто-то — кусок мыла, а кто-то и вовсе посмотрит на удивительный стеклянный потолок, центральную лестницу, более подходящую какому-нибудь античному храму с репутацией, выпьет чашку кофе — и впечатлений хватит на неделю, как нам когда-то от часов с кукушкой. Станет ли ДЛТ такой точкой, сверхунивермагом, местом встречи, отправной точкой для воспоминаний, — зависит от владельцев, но потенциал для этого точно есть
Автор — заместитель главного редактора журнала Tatler