Александр Баунов: Ложная тревога
Зачем пугать друзей и ехать в Белград
Не выдержав московского марта, я сбежал в Белград. Друзья и знакомые спрашивали тревожно: «Ну как там? Тяжелая атмосфера? Патриотический угар? Антизападная истерия?»
Угар там был только сливовичный, атмосфера легкая и веселая, вкусно и дешево настолько, что можно вообще не следить ни за счетом в ресторане, ни за количеством заходов в кофейни во время городских прогулок, а население дружелюбное даже с точки зрения поселившегося здесь американского фотографа.
Напротив зданий МИДа, на улице Неманина, построенных русским архитектором в конце XIX века, стоят разбомбленные натовцами в 1999 году здания Министерства обороны и Генерального штаба. Оставшиеся от «умных бомб» руины торчат здесь вовсе не ради вечного укора (на той же улице — американское посольство), а потому, что их дорого сносить. Вокруг них нет никакого гражданского культа, памятников и вечных огней, как нет их нигде на видном месте в Белграде. Раздел, посвященный косовскому конфликту в местном военном музее, сдержанно информативен, а югославские войны девяностых вообще пропущены (впрочем, тоже скорее по бедности).
Опасающимся белградской атмосферы друзьям приходится напоминать, что сербская молодежь без всякого НАТО взяла парламент (здание с куполом на углу бульвара Краля Александра и улицы Таковска) и свергла Милошевича в 2000 году, когда наш Путин еще был who is Mister; что новое сербское руководство выдало Милошевича и ему подобных в Гаагу; что город не увешан их портретами и мемориальными досками. Что местная социалистическая партия давно забыла о Милошевиче и перешла на позиции обычной европейской социал-демократии; что Сербия — кандидат в Евросоюз и что там давно уже честные выборы: ближайшие состоятся в мае, весь город уже заклеен плакатами, и среди них нет ни одного в духе «Смерть Америке» или «Руки прочь от нашей Хорватии». И пусть Сербия по-прежнему не признает независимости Косова и изображает его на картах как свою территорию, это нисколько не мешает демократии, реформам и дружелюбному отношению к путешественнику, как к русскому, так и к западному. Ведь Грузия, образец успешных реформ, не отказывается от Абхазии, и ничего.
Все эти перемены до сих пор как следует не замечены никем, кроме профессиональных дипломатов. Для остальных здесь по-прежнему если не война, то диктатура, а если нет диктатуры, значит, по улицам ходят националисты, мечтающие отомстить всему миру за развал Югославии. Почему-то, если одна и та же страна в недавнем прошлом побывала источником плохих новостей и источником хороших, то в нашей памяти дурные вести и образы всегда перевешивают. Сербия сделала все, чем мы восхищались бы у себя дома или в любой другой стране, но в представлении моих собеседников она по-прежнему остается землей войны, раздора и шовинизма. Кстати, и Россия слишком долго считалась «империей зла», это перевешивает и освободителя Горбачева, и 1991 год, и Болотную, на которую западные туристы все равно будут ходить с меньшей охотой, чем в какой-нибудь бункер холодной войны или музей ГУЛАГа. Потому что из этого Назарета может ли быть что-то доброе?
Впрочем, предубежденный человек найдет-таки для себя отдушину в Белграде. Местные таксисты, узнав, что вы из России, скорее всего начнут хвалить Путина, поэтому терапевтический тур в Сербию можно прописывать теряющим уверенность в своем выборе лоялистам. А для остальных — ну разве не повод поехать в Белград просто оттого, что в сейчас там сухо, солнечно и плюс 23?
Автор — редактор www.Slon.ru