Александр Баунов: Парень с района

Даже тот, кому интересно посмотреть на революцию, вряд ли захочет попасть в Рим времен Цезаря, Лондон Кромвеля или Париж Дантона и Робеспьера. Однако за живой и безопасной революцией можно поехать в Венесуэлу. Ее результаты наглядны и в то же время совсем не опасны для путешественника. Боливарианская революция Чавеса не похожа на нашу Октябрьскую: еду не раздают по карточкам, по улицам не ходят вооруженные матросы. В революционном городе работают фешенебельные торговые центры и подают суши, на офисных башнях столицы каждый вечер загораются огромные рекламы американской газировки.

Впрочем, небоскребы – это следы былой роскоши. До прихода Чавеса в Венесуэле была и развитая (не только нефтяная) экономика, и свобода печати, и многопартийность. В 1950-е она вообще была в десятке самых богатых стран мира. Теперь по-другому. В жилых домах в центре города решетками забраны балконы не только первого, но и верхних этажей: средний класс боится бедноты. Беднота живет в трущобах, которые здесь называют просто «барриос» – районы. У района свои приметы. Вот супермаркет Mercal с простейшими продуктами по фиксированным ценам: на стене – Боливар, на упаковках муки и риса – политические лозунги и статьи из новой «боливарианской» конституции. Вот нарисованные на голой кирпичной стене скрещенные флаги, кубинский и венесуэльский, или профиль Че – значит, где-то рядом кабинет кубинского врача. Чавес завозит врачей с Кубы по формуле «нефть в обмен на мозги». Кубинцы, как когда-то советские специалисты, рады поработать в любой загранице и привезти домой доллары и дефицит. И жители «районов» довольны: у них нет денег на местных докторов.

Секрет успеха Чавеса в том, что он сумел вытащить бедных из трущоб на избирательные участки и теперь выигрывает выборы за выборами. Потому что бедняков в стране оказалось больше. «Я, – говорит Чавес, – не президент верхушки, я парень народа, и я поведу вас против буржуазии, против Америки, которая хочет нашей нефти, против зажравшегося среднего класса». Революция в Венесуэле – это сочетание популистской риторики, конституционной реформы, митингов, граффити, выступлений по телевизору и социальных программ для бедных на деньги от государственной монополии Petroleos de Venezuela S. А., образованной в результате национализации нефтегазовой промышленности.

Богатые не очень довольны, но делать нечего, приспосабливаются. Как говорил мне бывший топ-менеджер Petroleos de Venezuela S. А.: «Мы постарались забыть про людей из районов. Когда испортились школы – мы забрали оттуда детей и отдали в частные, когда испортились больницы – мы записались в частные клиники. Когда в городе стало опасно – мы натянули проволоку под током и наняли охрану. Теперь нами правит Чавес».

Лидера революции можно увидеть повсюду. На уличных лотках Каракаса продаются куклы, изображающие Чавеса в десантном берете и красной рубахе, его лицо красуется на футболках, кепках. Несколько больших надувных Чавесов непременно будут стоять на крышах домов и городских холмах. А еще команданте можно увидеть живьем на площади: он прекрасный оратор и обожает митинги.

Даже тот, кто не знает испанского, почувствует силу его низкого рокочущего голоса, который бьет в толпу, как тяжелые океанские волны, и толпа откликается эхом. А если Чавес заболтается (он, бывает, говорит часами), то можно перейти на соседнюю улицу, на многолюдный митинг оппозиции. На плакатах здесь тоже Чавес, только перечеркнутый.

Президент Венесуэлы не запрещает и не разгоняет оппозиционные митинги. В 1992-м он проиграл, встав во главе военного переворота, зато в 1998-м победил на честных выборах. Ему понравилось. С тех пор команданте полюбил народное волеизъявление, с удовольствием объявляет референдумы – и каждый раз выигрывает, по нашим меркам довольно честно. Оппозиции он совсем не боится. Пик противостояния придется на осень, когда будет президентская кампания.

Автор – обозреватель Slon.ru