От редакции: Европа - не СССР

Чем хуже дела в Европе, тем чаще валютному союзу предрекают судьбу рублевой зоны после распада СССР.

«Кризис в еврозоне похож на распад Советского Союза, и мы рискуем увидеть такой же сценарий распада валютного союза в Европе», – предупреждает легендарный инвестор Джордж Сорос. Об этом же пишет в своих отчетах старший экономист крупнейшей европейской банковской группы – HSBC Стивен Кинг. А главный экономист Citigroup Уиллем Бейтер даже придумал для этого процесса специальное слово: рублезонификация. По его мнению, ЕЦБ идет по пути, в конце которого еврозону ожидает дробление единой денежно-кредитной политики на 17 различных национальных вариантов и в конечном итоге распад валютного блока на множество независимых национальных валютных режимов.

Сходство между тем, что происходит сейчас в странах еврозоны, и событиями на постсоветском пространстве действительно есть.

Экономическая ситуация в СССР накануне распада была плачевной – внешний долг превысил 100% ВВП, бюджетный дефицит стал двузначным, а внешние источники заимствований практически закрылись. Кризис тогда привел Советский Союз к распаду, но поначалу все 15 бывших республик (включая и те, что не вошли в СНГ) сохранили общую валюту – рубль.

Как и в нынешней Европе, между участниками валютного союза тогда существовали очень большие различия в экономическом положении и финансовой политике. Прибалтийские страны успешно справлялись с бюджетными проблемами, быстро проводили реформы. У Грузии и Украины был острый бюджетный дефицит. Россия вовсю шла по пути шоковой терапии и либерализации цен. Различия рождали напряжение в системе, похожее на то, что переживают сейчас европейцы.

А также создавали желание поживиться за счет соседа – возможности для жульничества у участников рублевого союза были большие. В этом его коренное отличие от ситуации в еврозоне, где нацбанки делегировали свои полномочия Европейскому ЦБ. Несмотря на то что рубли могла печатать только Россия, другие участники рублевой зоны успешно обходили монетарные ограничения. Нацбанки запросто вводили параллельные валюты для наличного обращения (купоны) и наперегонки выдавали безналичные рублевые кредиты за счет остальных участников системы.

Это фактически была бесконтрольная рублевая эмиссия, последствия которой подобны подделке денежных знаков. Результат – гиперинфляция рубля.

Постсоветские республики покидали рублевую зону по разным причинам. Кто-то хотел больше политического суверенитета. Кому-то было нужно больше свободы в экономической и денежной политике. Довольно большая группа стран оказалась вытолкнута из рублевого союза после того, как Россия в 1993 г. провела денежную реформу, не желая больше оплачивать бесконтрольную политику нацбанков.

Но главной причиной распада рублевой зоны (и главное ее отличие от зоны евро) было то, что для нее изначально не было политических условий. Если несколько независимых государств хотят сформировать валютный союз, то они должны честно поступиться частью своего суверенитета в денежной, фискальной и торговой политике. Они должны прийти к соглашению об общем законодательстве в области банковского дела и регулирования обменных курсов, ликвидировать барьеры на пути движения товаров, рабочей силы и капитала. Что и сделали европейцы.

Валютный союз был сформирован только после создания политических условий. Если евро и уйдет в небытие, то скорее потому, что европейцы не доделали свой союз – ему не хватило еще и единой фискальной политики, одной для всех бюджетной дисциплины. И решимость еще есть: европейские правительства готовы многим жертвовать ради спасения евро, боясь, что его крах поставит под угрозу весь единый рынок. А ради спасения рублевого союза ни одно из правительств не хотело жертвовать ничем. Для объединительных проектов нужно видение общего будущего. У элиты бывших союзных республик такого видения не было.