Оксана Гавшина: Сечин всегда рассматривал "Роснефть" не как бизнес, а как инструмент государственной политики

Мы называем себя нефтяной компанией по привычке, но реалии нашей работы уже давно вышли за эти рамки», – говорил бывший руководитель «Роснефти», а ныне ее первый вице-президент Эдуард Худайнатов. Компания намерена заставить весь мир думать так же: уже несколько лет «Роснефть» идет к своей заветной цели – превращению из национального лидера в глобальный энергохолдинг мирового масштаба. В этом году компания совершила настоящий прорыв, договорилась о партнерстве сразу с тремя крупнейшими мировыми корпорациями – американской ExxonMobil, итальянской Eni и норвежской Statoil: в обмен на доступ к российским недрам они станут проводниками «Роснефти» на зарубежных рынках.

На внутреннем рынке у «Роснефти» планов не меньше: это и удвоение запасов Ванкора, и рост добычи (в среднем на 4% в год), и строительство нового НПЗ под Москвой...

От масштабности замыслов госхолдинга голова идет кругом не только у сторонних наблюдателей, но и у конкурентов «Роснефти». «Аппетиты просто поражают! Правда, не знаю, насколько это адекватно...» – поделился с «Ведомостями» топ-менеджер одной из нефтяных компаний. Его коллеги из других холдингов уверены, что заявленные «Роснефтью» планы далеко не предел: учитывая административный ресурс ее нового руководителя, рынок ждет от «Роснефти» масштабных поглощений.

Главный вопрос: как? Несмотря на дорогую нефть, «Роснефть» не может похвастаться своим свободным денежным потоком. В последние два квартала он вообще ушел в отрицательную зону (минус $450 млн в IV квартале 2011 г. и минус $1,5 млрд в I квартале 2012 г.). Как следствие – растет чистый долг (на 66% к 2010 г. в рублях). Но «Роснефть» продолжает занимать: только в этом году она привлекла более 200 млрд руб. на внутрикорпоративные цели.

Будущие успехи тоже будут в кредит, признал недавно новый член правления «Роснефти» Дмитрий Авдеев. Рентабельности компании это не прибавит. Но руководство «Роснефти», похоже, мыслит другими категориями. Знакомые Игоря Сечина и его бывшие подчиненные рассказывают, что он всегда рассматривал «Роснефть» не как эффективный бизнес, а как инструмент государственной энергетической политики. «Он государственный деятель, а не бизнесмен, поэтому и стиль управления соответствующий, – говорил один из них. – Что хорошо для государства – хорошо для «Роснефти».

Но хорошо ли? За последние полтора года акции компании упали в цене на 18%, а вот бумаги «Газпром нефти», тоже кстати государственной, подорожали на 7,5%.