Константин Сонин: Папа у Васи силен в математике

В физике есть такое явление – гистерезис. Например, выключили магнит – источник магнитного поля, а его действие по-прежнему можно уловить приборами.

В советское время, закончившееся 20 лет назад, математика и физика собирали множество талантливых людей. Дело было, конечно, не в особых привилегиях, которые получала «высшая каста» – академики и руководство, – и не в разного рода пропаганде (вспомните различных положительных героев-ученых) в советском кино. Основная причина состояла в том, что в СССР была запрещена большая часть занятий, которые могли бы привлечь талантливого и амбициозного человека. Во-первых, запрет на занятие бизнесом и политикой, основными областями приложения амбиций и таланта в нетоталитарных обществах. Во-вторых, запрет на разного рода творческую, культурную и благотворительную деятельность. В-третьих (уже внутри науки), фактический запрет на занятие общественными науками – экономикой, политологией, социологией, современной историей и т. д. Эти запреты и обеспечивали огромный приток талантов в небольшое количество узких специальностей; неудивительно, что в этих специальностях концентрация талантов и достижения были на мировом уровне.

После развала советского государства и исчезновения запретов на профессии значительное число выпускников школ устремилось, вместо математических и физических факультетов, на другие специальности. (Я пишу про выпускников, но этот процесс шел во всех возрастных категориях.) Именно это перераспределение (а не «деградация средней школы»), по всей видимости, стало основной причиной жалоб на падение уровня математического образования абитуриентов со стороны профессоров математики и физики. Они просто не учитывают тот факт, что теперь имеют дело со значительно более слабой выборкой абитуриентов – многие сильные ребята теперь идут в бизнес, политику, общественные и гуманитарные науки. И средние показатели по оставшимся, и лучшие из них теперь ниже.

Казалось бы, естественный процесс – в советское время было существенное отклонение от нормы, теперь идет постепенное возвращение к естественному распределению людей по специальностям. Однако чем больше я занимаюсь проблемами экономического образования – от средней школы до магистратуры, – тем сильнее думаю, что «возвращение» будет идти очень медленно. Потому что «гистерезис» очень силен. Первокурсники нашего бакалавриата интересуются математизированными курсами куда больше, чем общественными и гуманитарными. Еще бы, по математике или физике они знают очень много – благодаря прекрасным учителям (отчасти как раз отголосок того самого «запрета на профессии») и разного рода летним школам и олимпиадам (появившимся в советское время вовсе не благодаря властям, а, скорее, вопреки – но это отдельная тема). А по экономике и другим общественным наукам знают мало (откуда взяться хорошим школьным учителям экономики?). А в той области, в которой продвинулся дальше, учиться интереснее.