От редакции: Китаю не хватает людей
Китай готов отказаться от знаменитой программы ограничения рождаемости, которая стала отрицательно сказываться на экономике. Российскому Дальнему Востоку пока можно не бояться.
Близкий к официальному Пекину институт China Development Research Foundation призвал власти Китая немедленно свернуть программу ограничения рождаемости. Эксперты считают, что продление нынешней демографической политики чревато негативными демографическими, социальными и экономическими последствиями. Обращение ученых, приуроченное к скорой смене первого лица Компартии Китая (КПК), отражает опасения части национальной элиты по поводу дальнейшего развития страны. Что же вызывает беспокойство в стране с населением в 1,3 млрд человек, темпам развития которой завидует весь мир?
В 1979 г. власти КНР приняли программу, призванную остановить демографический взрыв. Она запрещала под страхом значительного (сейчас это эквивалент $1000) штрафа рождение второго ребенка ханьцам, которые составляли более 90% населения Китая, и затрудняла повседневную жизнь ханьской семьи с двумя и более детьми. Их трудно было устроить в школу, а госслужащий за нарушение политики партии мог лишиться работы. Госполитика в сфере рождаемости наложилась на стремительную урбанизацию: за последние 30 лет доля горожан в общей численности населения выросла с 18 до 50%. Эти два одновременных процесса резко изменили половозрастную структуру населения страны. Резко сократившееся число детей (сейчас число рождений в среднем составляет 1,8 на одну женщину – меньше, чем во Франции или Норвегии) вместе с традиционным для китайцев желанием иметь сына-наследника привели к росту числа абортов, случаям убийства новорожденных девочек и диспропорции в численности женщин и мужчин. Сейчас женщин детородного возраста в Китае на 30–32 млн меньше, чем мужчин, что чревато ростом напряженности в обществе. Политика ограничения рождаемости обернулась также созданием рынка коррупционных услуг по оформлению рождения вторых и последующих детей, привела к появлению насчитывающего несколько миллионов слоя «людей-призраков» – детей, которые так и не были официально зарегистрированы.
Доля людей старше 60 лет в 1982 г. составляла не более 7% населения страны, в 2010 г. – уже 13,3%, к 2030 г., по прогнозам, она может достичь 25%. В ближайшие годы, когда пенсионного возраста достигнет последнее многочисленное поколение, родившееся в 1960-е гг., и одновременно к работе приступят малочисленные поколения, родившиеся в 1990-е и начале 2000-х гг., численность пенсионеров приблизится к численности работающих китайцев. С 2017 г., по прогнозам, начнется снижение численности трудоспособного населения. Даже с учетом очень небольших пенсий, которые получают далеко не все пожилые люди, это создает дополнительное давление на бюджет.
Недостаток рабочих рук вызвал быстрый рост заработной платы, что повысило стоимость продукции и снизило конкурентоспособность китайской экономики.
Многие компании вынуждены переносить производства с небольшой добавленной стоимостью (текстильные, пищевые) в страны Юго-Восточной Азии. Можно сказать, что политика ограничения рождаемости ускорила попадание Китая в «ловушку средних доходов», когда экономика уже не может расти благодаря низкой себестоимости продукции, но еще не может конкурировать с более развитыми странами в производстве дорогостоящей высокотехнологичной продукции.
Китайские власти пытались смягчить последствия прежней политики, но принятые до сих пор меры кажутся недостаточными целому ряду авторитетных китайских экспертов. Вероятность полного свертывания программы ограничения рождаемости в ближайшее время очень высока; это может стать одним из первых шагов нового генсека КПК Си Цзиньпина (заступит на пост в ноябре).
Впрочем, быстрого эффекта ждать не стоит: среди горожан велика доля семей, которые считают оптимальным рождение одного ребенка. Урбанизация в Китае в самом разгаре – прирост населения в деревне будет легко поглощен городами. Это должно, в частности, унять традиционные страхи российских патриотов, опасающихся китаизации Дальнего Востока. Другое дело, что Дальнему Востоку нужна своя стратегия развития.