Андрей Шаститко: Отсутствие конкуренции стоит 2,5% ВВП
Положительное влияние конкуренции на экономическую эффективность – одна из самых известных закономерностей в экономике. Слабая конкуренция сопровождается более высокими ценами и издержками, вялыми инновациями и интенсивным перераспределением ренты в пользу агентов, контролирующих вход на рынок, – компаний или государственных органов.
До сих пор знание этого факта не подкреплялось количественными оценками потерь российского ВВП от ограничений конкуренции. По итогам нашего исследования можно сказать, что потери от слабой конкуренции исчисляются суммой как минимум в 1,3 трлн руб. в год, или 2,5% отечественного ВВП.
Эта цифра заведомо занижена, поскольку оценки даны на основе анализа всего пяти сфер. Эта цифра очень консервативна, поскольку она учитывает только потери так называемого краткосрочного периода, включающие проигрыш от более высоких цен и издержек, но не потери от ослабления инноваций и затрудненного входа на рынок. Мы даже не выдвигаем предположений о том, сколько принесли бы экономике новые продавцы, которые так и не вошли на рынок, и новые продукты и технологии, которые так и не были получены в результате несозданных или невнедренных инноваций. Иными словами, мы не строим предположений, насколько быстрее росла бы российская экономика за счет экономического развития.
Из чего складываются потери от ограничения конкуренции? В пяти проанализированных секторах конкуренцию ограничивают разные механизмы. Объединяет их одно: интересы действующих участников рынка поддерживаются правоустанавливающей практикой регулирующих и надзорных органов. Действия государственных органов не только не препятствуют получению выгод занимающими монопольное положение компаниями, но и прямо создают для этого условия. Часто именно представители государства инициируют ограничения конкуренции – и скорее всего разделяют с монополистами полученную ренту.
Газовый сектор
Сохранение преимуществ ОАО «Газпром», сочетающего положение единственного экспортера и оператора магистральной газотранспортной системы, дает ему возможность контролировать рыночные позиции независимых поставщиков. Невозможность наравне конкурировать с «Газпромом» делает для независимых компаний привлекательной позицию «под ценовым зонтиком» – если нет возможностей расширить рыночную долю, нет и стимулов намного снижать цену по сравнению с ценой «Газпрома». Превышение цен на газ для российских промышленных потребителей по сравнению с доступным при данных издержках уровнем составляет около 15%. Но и нынешний уровень издержек завышен. Газовый сектор показывает самые низкие темпы роста производительности труда среди российских отраслей. Высокие издержки производства газа создают не меньшие потери, чем завышенные по сравнению с возможными цены. Снижение ВВП вдоль цепочки отраслей, использующих газ, и покупателей продукции, произведенной с использованием газа, составляет по состоянию на 2011 г. около 200 млрд руб., или 0,4% российского ВВП.
Грузовые железнодорожные перевозки
Развитие конкуренции в секторе грузовых железнодорожных перевозок больше похоже на имитацию. Либерализация сектора состоит в том, что регулируемой компании – субъекту естественной монополии позволено создавать дочерние общества, тарифы которых уже не регулируются. Как и в газовом секторе, новые участники заинтересованы во входе на рынок, однако доминирующие позиции сохраняют «дочки» ОАО «РЖД». Их расценки на грузовые перевозки на 15–40% превышают уровень регулируемых тарифов, которые и сами скорее всего завышены, принимая во внимание запредельный масштаб инвестиционных программ ОАО «РЖД». Консервативные оценки потерь ВВП в секторе железнодорожных грузоперевозок составляют 450 млрд руб., или 0,8% ВВП.
Строительство
Ограничения конкуренции в строительстве – результат коррупции благодаря избыточным административным ограничениям, произвольно применяемым контрольно-надзорными органами. Издержки коррупции прямо включаются в цену недвижимости, завышая ее по разным оценкам от 1/4 до 1/3. Снижение ВВП при этом составляет от 100 млрд до 295 млрд руб., или от 0,21 до 0,54%.
Фармацевтика
В фармацевтике центральным механизмом сдерживания конкуренции остается затрудненная процедура клинических исследований и регистрации новых препаратов, включая порядок формирования регистрационного досье. Необоснованные требования создают практически непреодолимые препятствия выведению на рынок новых средств лечения редких заболеваний. Количественная оценка потерь в этом случае выглядит исключительно циничной, поскольку счет идет на жизни. Но и результат циничной экономической оценки показывает жизненную остроту проблемы: по самым скромным подсчетам – 20–22 млрд руб.
Протекционистские импортные тарифы
Завышенный уровень импортных тарифов ограничивает конкуренцию на двух типах рынков. Во-первых, это сектор потребительских товаров, где обложение по ставке 15% большей части социально значимых товаров не только прямо повышает цены для потребителей, но и стимулирует поддержание высоких цен отечественными производителями. Второй сектор – это товары низкой степени переработки, являющиеся предметами российского экспорта. Импортная защита распространяется на успешные на мировых рынках компании и облегчает для них формирование цен для внутренних потребителей. Потери ВВП России от протекционистских импортных тарифов составляют от 1 до 3% ВВП, от 550 млрд до 1,7 трлн руб.
Существует множество причин слабой конкуренции в России. Это и тяжелое наследие административной системы, и отраслевая структура российской экономики, смещенная в сторону рынков с высокой концентрацией и высокими барьерами входа, где конкуренция объективно ослаблена. Это и место России в мировой экономике, смещающее стимулы крупнейших компаний в сторону конкуренции с глобальными продавцами, при том что внутренний рынок расценивается как второстепенный.
Однако помимо всего этого снятию препятствий для конкуренции не содействует и имитация, а в некоторых случаях дисфункциональная мутация конкурентной политики. Интересами развития конкуренции оправдывается наращивание масштабов контрольно-надзорной деятельности, бремя которой ложится на всех участников рынка, и в первую очередь на тех, чьи действия не ограничивают конкуренцию.
Важнейшей причиной слабой конкуренции остается отсутствие внутри страны сильной коалиции, не только выигрывающей от преодоления монополизма, но и способной этого добиться. Конкурентная политика результативна, когда она преодолевает сопротивление влиятельных групп, получающих ренту в условиях слабой конкуренции и поэтому заинтересованных в сохранении статус-кво. Нужна сильная политическая воля и сплоченность внутри проконкурентной коалиции, чтобы сломать тенденцию роста административных барьеров и дорогостоящего контрольно-надзорного навеса над экономикой, противостоять лоббизму крупных продавцов и стремлению к укреплению патернализма аппарата исполнительной власти. Политико-экономические вопросы развития конкуренции высвечивают еще один важный срез вопроса, поставленного в данной статье.
Последствия слабой конкуренции на рынках имеют и важное политическое измерение в долгосрочной перспективе: неустойчивость политической системы в том числе в результате вымывания конструктивной критики, обострение проблем с легитимностью власти. Как нетрудно догадаться, у такого рода последствий также есть свое макроэкономическое измерение.
Статья основана на материалах доклада «Последствия слабой конкуренции: количественные оценки и выводы для политики», подготовленного по инициативе «открытого правительства» РФ в рамках проекта РАНХ и ГС при президенте РФ авторским коллективом в составе Андрея Шаститко, Светланы Головановой (НИУ ВШЭ, Нижний Новгород), Полины Крючковой (НИУ ВШЭ), Александра Курдина (РАНХ и ГС), Вадима Новикова (РАНХ и ГС), Максима Овчинникова (ФАС) и Наталии Павловой (ФАС).