Алексей Захаров: На липовые диссертации есть спрос

Последние несколько месяцев общественное внимание было привлечено к скандалам с фальшивыми кандидатскими и докторскими диссертациями. Обвинения в подлоге звучали в адрес директора математического интерната при МГУ Андрея Андриянова (в итоге лишившегося из-за этого своей работы), лидера Национал-демократической партии Владимира Тора, депутата Госдумы единоросса Евгения Федорова. Простой взгляд на официальные данные о числе защищенных диссертаций наводит на мысль, что эти случаи не являются исключениями. По ряду специальностей значительная часть кандидатских и докторских степеней являются либо пустышками, обладающими минимальной научной ценностью, либо откровенными фальсификациями.

По официальным данным, в 2011 г. в России был выдано 22438 дипломов кандидата наук – по сравнению с 1995 г. это рост в 2 раза. Этот рост приходится в основном на гуманитарные специальности, причем самым высоким он был среди модных специальностей, имеющих высокий социальный статус: юридические науки (250 и 1195, рост в 4,8 раза), экономические науки (870 в 1995 г. и 3930 в 2007-м, рост в 4,5 раза), политические науки (56 и 410, 7,3 раза). Пик диссертаций пришелся на 2007 г., когда обладателями кандидатских корочек стали 5638 экономистов и 2221 юрист. Для сравнения: число дипломов в области физико-математических наук (обладавших, по крайней мере 10 лет назад, меньшим социальным престижем) выросло всего в 1,2 раза (с 1059 до 1233). Данные по докторским диссертациям говорят то же самое: если в физматнауках за 16 лет число новых докторов изменилось незначительно (с 344 до 346), то в экономических оно выросло в 2,7 раза (со 156 до 426).

Число диссертаций, защищаемых в некоторых вузах, поражает. В Санкт-Петербургском госуниверситете экономики и финансов с мая 2008-го по май 2012 г. было выставлено на защиту 118 докторских диссертаций по экономике, в Санкт-Петербургском государственном инженерно-экономическом университете – 68 диссертаций. В единственном диссертационном совете ФГБОУ ВПО «Государственный университет – учебно-научно-производственный комплекс», расположенного в Орле, за четыре года было выставлено на защиту 42 диссертации по экономическим наукам. Это очень большие цифры. Для сравнения: в Центральном экономико-математическом институте Российской академии наук (некогда самом престижном в СССР исследовательском центре) аналогичная цифра за тот же период – 11 работ. Напомним, что речь идет о докторских диссертациях; кандидатских должно быть в разы больше.

Такое число работ очевидно не может соответствовать минимальным стандартам качества, принятым в научном мире. В области экономических наук в СССР было очень мало научных школ мирового уровня, и даже сейчас число исследователей, способных опубликовать статью в зарубежном академическом журнале, очень невелико (наверное, их не больше сотни). Причем эти люди, как правило, не стремятся защищать диссертации. В Российской экономической школе, профессора которой обладают самыми высокими показателями цитирования среди всех российских экономистов, вообще нет своего диссертационного совета; мало того, защищать кандидатские и докторские диссертации там не принято. Большинство профессоров этого вуза легко могли бы стать докторами наук, но это ни к чему – там, где востребованы их услуги, смотрят не на корочки, а на реальные заслуги.

Диплом кандидата (и тем более доктора) наук стал аксессуаром – таким же, как часы, фотомодель-секретарша, автомобиль бизнес-класса, зарубежная недвижимость. Другая его функция – обеспечение продвижения по карьерной лестнице в госструктурах. Человек, желавший получить заветные буквы «к.э.н.» или «к.ю.н.» на свою визитку, вместо того чтобы тратить несколько лет жизни, мог решить вопрос за деньги (свыше $10000 за степень кандидата наук и в несколько раз большая сумма за доктора наук). В лучшем случае при этом соблюдались приличия: тема диссертации совпадала с предметной областью, в которой работал диссертант; люди, фактически писавшие его работу, указывали его как соавтора своих статей (из которых потом и составлялась диссертация) и давали ему выступать на настоящих семинарах и конференциях. При этом не исключено, что сам диссертант отчасти был убежден в том, что «делает науку». В худшем случае приличия не соблюдались: диссертация писалась целиком другими людьми, конференции были заочными, статьи публиковалась за деньги в изданиях, специально созданных для этой цели. Как раз среди таких работ есть наибольшие шансы найти подлог: ведь «научные рабы», их писавшие, не несли никакой ответственности за неприятности, которые в будущем могут постигнуть обладателя диссертации. А если нет ответственности, то легче скопировать уже кем-то сделанную работу, чем написать самому.

Сколько кандидатских и докторских степеней было приобретено за деньги, сказать нельзя: производители этих услуг не публикуют отчеты о своей деятельности. Однако нет сомнений, что в будущем мы услышим еще много обвинений в плагиате в кандидатских и докторских диссертациях.