Евгений Гонтмахер: Если не сделаешь выбор ты, его сделает джинн

Еще недавно, наблюдая у себя под боком «оранжевые революции», официальные политтехнологи и чиновники повторяли мантру о том, что не надо «раскачивать лодку». Протесты, которые начались в конце 2011 г., сделали эту установку неактуальной.

Методы ответа изменились. Вместо потерпевшей очевидную неудачу «стабильности», отдающей болотом застоя, теперь начинает использоваться тактика «клин клином вышибают»: сверху всячески провоцируется активность одной части общества в пику другой его части.

Если бы речь шла о скучной единороссовской риторике, противопоставляемой сейчас тем 20–25% взрослых людей, которые в открытую недовольны нынешней властью, то можно было бы не беспокоиться о судьбах страны. Однако мы видим откровенную попытку официальных политтехнологов всерьез сыграть на предрассудках, мифах и прочих темных сторонах человеческой личности.

Кто-то, несмотря на образование и внешнюю воспитанность, про себя морщится, если в школе с его ребенком учатся «черные». Более того, под благовидным предлогом ребенка стараются перевести туда, где «побелее». Кто-то, в душе разделяя пафос свободы, которой нас скоро совсем лишат, ворчит на тех, кто об этом говорит публично, подсознательно перекладывая на активистов протеста грех собственного страха.

И речь идет о добропорядочных людях, составляющих большинство общества. Именно из этого слоя при благоприятных условиях формируется, говоря современным языком, средний класс. В числе этих условий – полноценная демократическая система, с неизбежностью рождающая такую политическую элиту, которая не дает возможности темной стороне души большинства выйти наружу. Да, в любом обществе есть маргиналы (преступники, политические экстремисты, просто опустившиеся люди), поведение которых не соответствует принятым нормам. Но, как правило, подавляющее большинство не допускает критического разрастания этой опухоли. Вспомним, например, историю США первой половины XX в. или операцию «Чистые руки» в Италии.

Возвращаясь к нынешней России, мы видим осознанную попытку противопоставить достаточно массовым и в открытую выражаемым протестным настроениям государственное поощрение национализма и ксенофобии, изоляционизма и имперскости, сталинизма, религиозной и прочей кондовости. Вовсю работают на это федеральные телеканалы, штатные пропагандисты, и общественное мнение начинает поддаваться. Казалось бы, тем, кто выбрал эту тактику подавления протестов, можно праздновать победу. Уличные акции потеряли массовость, оппозиция явно снижает динамизм. Однако это иллюзия: идет подспудное обострение социальной проблематики, которое наверняка вызовет очередную волну митингов и демонстраций, причем не только в Москве и Санкт-Петербурге.

Но я хотел бы обратить внимание на процессы, которые власть разбудила в маргинальной и примыкающей к ней части российского общества. Исторический опыт показывает, что придание государством этой немногочисленной когорте (всего несколько процентов от взрослого населения) официального немаргинального статуса чревато, по выражению Столыпина, «великими потрясениями».

Во-первых, несмотря на попытки контролировать этот слой, там все равно приобретают наибольший вес лидеры, выступающие за радикальный слом существующего строя. Вспомним неудачу «зубатовщины» и попыток царской охранки подсаживать в революционное движение многочисленных провокаторов.

Во-вторых, получая спонсируемую государством трибуну, носители маргинальных настроений начинают занимать место вытесненных с этой трибуны неравнодушных и здравомыслящих людей. В результате те предрассудки и мифы, которые у подавляющей части общества находились в спящем состоянии, начинают выходить наружу.

В-третьих, еще более ухудшается международный имидж России, в том числе и инвестиционная привлекательность нашей страны. Даже отечественные инвесторы в такой атмосфере не рискуют своими капиталами и выводят их (а заодно и свои семьи) за рубеж. О каких 5% темпов экономического роста и о каком инновационном развитии можно мечтать в такой обстановке?

Владимир Путин, видимо, думает, что, выпуская джинна дремучести и кондовости наружу, он сможет управлять им, при этом все же оставляя себе и России шанс хотя бы частично оставаться в мировом цивилизационном мейнстриме (демократия – рыночная экономика – права человека). Но усидеть на двух стульях тяжело. Если выбор не сделать самому, то джинн сделает это за тебя. Этому учат, например, события российского февраля – октября 1917 г., история прихода Гитлера к власти в Германии, происхождение ряда нынешних латиноамериканских режимов.

В личном плане руководителю страны, выпустившему этого джинна, может ничего и не угрожать. Ему достаточно возглавить процесс, превратившись в российского Ким Ир Сена или в лучшем случае в новое издание батьки Лукашенко. Но даже, казалось бы, зацементированный навека северокорейский режим обречен. И создателю «чучхе» десятки миллионов его нынешних восторженных почитателей все равно воздадут по реальным заслугам.

А вот попытка опомниться и вернуться хотя бы в «благословенные» 2000-е гг. может привести к внутриэлитному перевороту, инициированному системными сторонниками «закручивания гаек», а затем на авансцену российской истории вылезет нечто такое, что заставит всех нас долго раскаиваться перед потомками.

Я убежден, что шансы остановить этот и подобные ему сценарии пока еще есть. Но их число уменьшается с принятием каждого нового закона, эпатирующего активную часть общества, с захватом федеральных телеканалов «солдатами Империи», «православными» кликушами, «евразийцами» и другой подобной публикой

Когда аргументы не действуют, остается надеяться только на остатки здравого смысла.