Василий Кашин: Зачем шпиону компас
Новейший российско-американский шпионский скандал, связанный с задержанием третьего секретаря посольства США Райана Фогла, несмотря на живописные подробности, позволяет сделать интересные выводы о российско-американских отношениях. Обстоятельства скандала свидетельствуют об ощущаемом американцами недостатке информации по российской проблематике, а также хорошо показывают происходящую активизацию американской внешней политики в отношении России.
Прежде всего, сумма денежного вознаграждения, которую Фогл пытался предложить сотруднику российских спецслужб за сотрудничество с ЦРУ ($100 000 за первую встречу, $1 млн в год с бонусами за последующую работу), является исходя из известных исторических знаний необычайно высокой.
Для понимания огромности предложенного Фоглом гонорара можно вспомнить, что один из лучших агентов отечественной разведки за всю ее историю – сотрудник ЦРУ Олдридж Эймс получил, по данным американского следствия, $4,6 млн почти за 10 лет сотрудничества с КГБ/СВР (1985–1994). Результатом такого сотрудничества стало уничтожение значительной части агентурной сети ЦРУ в СССР. Предательство Эймса до сих пор считается одним из самых печальных эпизодов в истории американской разведки. Анонимному сотруднику российских спецслужб, отвечавшему за Северный Кавказ, предложили вдвое больше, чем платил СССР Эймсу в разгар холодной войны, что даже с учетом инфляции многовато.
Разведывательные службы вообще исторически отличаются мелочной скупостью. Суммы бюджета разведывательного сообщества США могут выглядеть астрономическими ($53,1 млрд в 2010 г. без учета расходов на войсковую разведку). Но почти все эти средства тратятся на технические средства разведки, главным образом в интересах военных, например на спутники, суперкомпьютеры и системы радиоперехвата. Согласно всем известным публикациям, доля ЦРУ в этих расходах менее 10%. Такой уникальный источник, как министр иностранных дел саддамовского Ирака Наджи Сабри, сотрудничал с ЦРУ в течение некоторого времени до американского вторжения в Ирак в 2003 г. и получил за это лишь $100 000.
Готовность совершенно не считаться с расходами и при этом серьезно рисковать может говорить об острой потребности в информации и проблемах с ее получением. В последующих заявлениях ФСБ говорится о предыдущей попытке американцев приобрести источник в российских спецслужбах, также неудачной и завершившийся в январе высылкой американского разведчика. Говорится также о том, что еще в октябре 2011 г. ФСБ, столкнувшись с активизацией спецслужб США в Москве, предупредила резидента ЦРУ в Москве о необходимости снизить размах работы. И лишь после того, как американцы не прислушались и «повели себя вызывающе», Москва решила демонстративно дать им по рукам, устроив полномасштабный скандал, привлекший внимание ведущих мировых СМИ.
Последним аккордом этого скандала, уже после задержания Фогла, стала публикация в СМИ (в интервью представителя ФСБ «Интерфаксу») имени резидента ЦРУ в Москве Стивена Холла (по крайней мере он был таковым в октябре 2011 г., когда ФСБ его «предупредила»), а также имени высланного из России в январе сотрудника ЦРУ Диллона Бенджамина. Огласка имен провалившихся сотрудников резидентуры в СМИ – показатель серьезного недовольства и неприятный удар по разведывательной службе. Разведчики, официально рассекреченные таким образом, едва ли теперь смогут работать не только в России, но и в любой другой стране мира.
Внешняя разведка обслуживает внешнюю политику; если для получения информации разведчики не считаются с расходами и идут напролом, пренебрегая риском, даже после первого провала, то им, очевидно, приказали действовать таким образом политики. Возможно, что в российско-американских отношениях скоро появится новая динамика.
Сам Фогл в ходе скандала был превращен журналистами в фигуру наподобие Остина Пауэрса. Но в известных на данный момент обстоятельствах его ареста нет ничего, что указывало бы на какую-то исключительную неумелость или идиотизм американского разведчика. Работа в чужом городе, где сотовые операторы обязаны сотрудничать с полицией и спецслужбами, а улицы утыканы множеством частных и государственных видеокамер, очевидно, вынуждала его перемещаться главным образом пешком, а использование современной электроники ограничить одноразовым дешевым мобильником, который должен был быть выброшен после первого же звонка.
Судя по известным публикациям, перед встречей разведчика с важным источником или после нее разведчик может проходить так называемый «проверочный маршрут». Он может продолжаться много часов, в течение которых разведчик пытается обнаружить за собой наблюдение. Маршрут вполне мог бы проходить по периферийным частям города, где меньше камер (Фогла взяли в районе Воронцовского парка). А поскольку Москва не самое простое для ориентирования место, наличие бумажного атласа города выглядит логичным. Возможно, Фогл взял с собой компас, рассчитывая, что это упростит ему ориентирование, а также некоторые мелочи, которые могли бы пригодиться в многочасовом хождении по Москве пешком. Наконец, знаменитый парик мог понадобиться Фоглу, во-первых, чтобы затруднить работу группе наружного наблюдения, а во-вторых – затруднить свое опознание, в случае если потерявшая его из поля зрения контрразведка начнет опрашивать людей в местах, где он мог побывать.