От редакции: Пора разбить копилку
Отказ от создания Росфинагентства показывает в том числе и то, что для России время сбережения сверхдоходов от нефти закончилось. Власти признают, что дело в экономике плохо и пришла пора разбить копилку.
Росфинагентство должно было стать независимым управляющим суверенными фондами (резервным и национального благосостояния, ФНБ). После долгих споров в правительстве и Госдуме так и не удалось решить вопросы безопасности инвестирования госсредств и юридической формы агентства: депутаты боялись, что из акционерного общества деньги будут украдены, чиновники боялись, что инвестированные за рубежом деньги будут арестованы или конфискованы (по искам к России или при форс-мажорах вроде кипрского). Вроде бы уже побеждала идея госкорпорации, но тут неожиданно сама собой отпала необходимость инвестировать за рубежом средства ФНБ.
Теперь за счет средств ФНБ правительство намерено развивать инфраструктуру внутри страны. Инвестировать, судя по всему, будет Центробанк (как и сейчас), просто ему разрешат делать это более рискованно.
Причины понятны. В экономике стагнация, доходы бюджета 2014–2015 гг. будут меньше ожидаемых, расходы, наоборот, выросли (потому что нужно выполнять поручения Путина). Меньше денег стало и у госкомпаний, которые были главными инвесторами в инфраструктуру. В этих условиях побеждает позиция Минэкономразвития, считающего, что государственные инвестиции должны быть локомотивом экономики (а поскольку в бюджете денег нет, то надо брать сверхдоходы от нефти).
Эксперты говорят, правда, что эффективность такого подхода невелика. По данным ВШЭ, повышение нормы инвестиций позитивно влияет на рост в рыночных секторах экономики и практически не влияет на рост в инфраструктурных секторах. Исследования Института Гайдара показывают, что стимулирующие меры в нашей экономике работают на 20%, т. е. 1 руб. из 5 идет на расширение производства, при этом 3 руб. уходят в рост цен. Высокий инфляционный фактор, в свою очередь, связан с неэффективностью институтов – отсутствием конкуренции, присутствием коррупции и т. д.
Суверенные фонды, по идее, должны как раз моделировать институты: выведение части ренты из оборота должно мотивировать правительство работать эффективнее, «как будто нефти нет». Наши чиновники признали свою неэффективность.