Дмитрий Казьмин: Стоит ли корить министра финансов
В мае 2004 г. на тот момент руководитель Росфинмониторинга Виктор Зубков рассказал про «горячую десятку» – банки, которые могут отмывать незаконные доходы. Состав десятки он не раскрыл, и зря. Нарушителям грозил отзыв лицензии, в результате банки принялись закрывать лимиты друг на друга, отчего пострадали и крупнейшие игроки вроде Альфа-банка и Гута-банка.
Эффект «горячей десятки» на минувшей недели произвели и слова Антона Силуанова. Только он в отличие от Зубкова не стал темнить. Министр рассказал Bloomberg, что правительство думает подстегнуть экономический рост за счет ослабления курса рубля. Он был аккуратен, добавив «в том числе». Честно сообщил, что произойдет все в августе через покупку валюты на открытом рынке для резервного фонда, и даже оценил осадку: 1–2 руб.
Следом курс рубля на бирже, до этого укреплявшийся, пошел вниз. Но в день события ничего страшного не произошло – к вечеру рубль был примерно на уровнях открытия торгов. К утру вторника ослабление курса рубля непонятным для меня образом превратилось в «девальвацию». Слово появилось словно ниоткуда: каждый ссылался на другого, а тот другой утверждал, что не говорил. Конечно, с точки зрения слова никакой ошибки нет: девальвация и есть снижение курса. Но кто об этом вспоминает, когда обещают «девальвацию»?
Уже днем во вторник потребовалось срочно успокаивать разошедшихся трейдеров и людей, стоявших на низком старте к обменникам. Один трейдер говорил мне, что еще в понедельник эффект от слов Силуанова был непонятен, но утром вторника было ясно: весь рынок будет играть против рубля. Первый вице-премьер Игорь Шувалов объяснял, что покупка валюты в августе – это «не девальвация», а мера против укрепления рубля. Замминистра финансов Алексей Моисеев обещал «тестовый режим». На Петербургском экономическом форуме не было чиновника и банкира, которого не спросили про девальвацию. Президент Сбербанка Герман Греф предрекал проигрыш тем, кто попробует сыграть против рубля.
Триггер Силуанова так запомнился, что за ним стали малозаметны не менее, а то и более значимые события: заявления Бена Бернанке о возможном сворачивании программы QE3 в 2014 г., вывод денег из российских активов, покупка валюты компаниями для выплат кредиторам и акционерам. Так что стоит ли корить Силуанова, как это сделал министр экономики Андрей Белоусов, назвавший его слова «неосторожными»? Если да, то в следующий раз о таких важных для рынка действиях правительства мы будем узнавать постфактум, в августе, который и без того славится неопределенностью.