Олег Хархордин: Кто такой консерватор

Откуда взялась современная мода на консерватизм в России и как она укоренена в европейской консервативной традиции? Считается, что сам термин впервые употребил в начале XIX века французский писатель-романтик Франсуа Рене де Шатобриан, хотя к тому моменту основателем консервативной мысли считался англичанин Эдмунд Берк, который в своей книге «Размышления о Французской революции» высказал основные положения консервативной критики революционных попыток изменить общество. Берк описал кровавый характер Французской революции как следствие нереалистичных претензий революционеров изменить культуру с помощью оружия и новых законов.

Потому первоначально консерватизм противопоставлялся революционизму или радикализму - революционному желанию поменять мир своими руками. Консерватизм же подчеркивал ценность традиции и то, что надеяться поменять мир, созданный Богом, невозможно без учета религии и божественного. Только позже, в сeредине и конце XIX века, он стал противостоять либерализму (как идеологии крупного капитала, основанной на желании перемен и свободного рынка, laissez faire). В XX веке, когда основная идеологическая борьба шла между либерализмом и марксизмом, консерватизм отступил на задний план и рассматривался как позиция аристократии и церкви, поддерживающих традиционные порядки.

В России в консерваторы записывали графа Сергея Уварова, придумавшего триаду «православие, самодержавие, народность» (а вернее, адаптировавшего для России идеи французских консерваторов Жозефа-Мари де Местра и Луи-Габриэля де Бональда), или такую вновь популярную в Кремле фигуру, как обер-прокурор Святейшего синода при Александре III Константин Победоносцев.

Но, пожалуй, ближе всего ко двору в нынешней ситуации, если судить по содержанию недавних речей Владимира Путина, пришелся бы Константин Леонтьев, консервативный теоретик конца XIX века, призвавший «подморозить Россию» после того, как Александр II дал ей слишком много свободы и, так сказать, оттепель породила слякоть. Аналогия с лихими 1990-ми здесь понятна: революция 1989-1991 гг. якобы привела к практически полной «разморозке» системы, раскрепостила самые худшие стороны человеческой души, породила хаос, бандитизм, ничем не ограниченную жажду наживы. В этой ситуации нужно было срочно навести порядок, что и сделал Путин.

Цитирование Николая Бердяева - шаг вперед по сравнению с тем, что в конце 2000-х Путин в посланиях Федеральному собранию цитировал Ивана Ильина (идеолог Белого движения, умер в 1954 г.), единственного из русских консерваторов, который подчеркивал не только роль морали и Бога в истории России, но и выдвигал идею нерасчленения России как приоритет государственной политики. Тогда это, наверное, было главной моральной скрепой и ключевой темой, вдохновлявшей многих в Кремле. Сейчас Владислав Сурков, любивший Ильина, не в моде и речи стали писать более проницательные люди, которые апеллируют к философам, не привлекающим к себе внимания чрезмерным антилиберализмом. Бердяев потому пришелся со своей книжкой против революционизма (и «болотного» порыва как проявления оного) очень к месту.

Конечно, еще при Суркове апеллировали к либерал-консерваторам типа Петра Столыпина (тот тоже подморозил Россию успешно, да жаль, его застрелили не вовремя - так обычно изображается его роль), устраивали тематические клубы и круглые столы в партии «Единая Россия». Но попадание термина «консерватизм» в уста самого Путина, а не в документы «Единой России» - следствие декабря 2011 г. Власти в том декабре осознали, что 100 000 человек, выходящих на улицу с плакатами и картинками, - это сила, а молчаливое большинство власти на улицу никак не выведут. Так как оно инертно, не осознает, что оно-то и есть большинство, и т. п. Pussy Riot и антигомосексуальные законы в Санкт-Петербурге поэтому были настоящим подспорьем: с их помощью Путин смог консолидировать консервативную базу своего правления - нормальных мужиков и женщин, понимающих, что такое семья и приличия. Ну а некоторое время спустя, уже после Сирии и успешной защиты норм международного права, которое запрещает всяким наднациональным союзам и коалициям вмешиваться во внутренние дела суверенных государств, термин попал и в речь самого Путина.

Надо подчеркнуть при этом, что сами консерваторы не считают себя реакционерами, т. е. не борются только за восстановление того, что было. Также не считают они себя борцами за приостановку всех и всяческих перемен. Они лишь стремятся укреплять и закреплять то хорошее, что есть. Консерватор в Англии - это человек, который, прежде чем мостить дорожки на университетском кампусе в Кембридже, посмотрит, где толпы протоптали тропинки. Ведущий программы «Вести недели» Дмитрий Киселев не зря цитирует Уинстона Черчилля: «Тот, кто в молодости не был революционером, не имеет сердца; тот, кто к старости не стал консерватором, не имеет ума». Кремлю вдруг пригодился Бердяев с его фразой: «Смысл консерватизма - в препятствиях, которые он ставит проявлениям зверино-хаотической стихии в человеческих обществах». Кто, как кажется, с этим не согласится? Но есть и другой вопрос: а кто тогда займется ангельской, а не звериной природой человека?