От редакции: Теория и практика Владимира Евтушенкова
Владимир Евтушенков любит повторять, что бизнес как минное поле: «У нас каждый день гринмейл». Сейчас, похоже, мина взорвалась. Защититься от такого удара непросто.
До последнего времени Евтушенков, № 15 в списке Forbes-2014 (за прошлый год его состояние выросло, по оценке журнала, с $6,7 млрд до $9 млрд), мог быть уверен, что его политических связей достаточно для удержания крупного бизнеса (в рэнкинге «Эксперт-400» АФК «Система» на 7-м месте). Холдинг прекрасно пережил отставку мэра Москвы Юрия Лужкова. В последние годы Евтушенков пользовался благосклонностью Дмитрия Медведева. АФК стала заметным игроком в «Сколково», а полтора года назад даже решила клонировать сколковский опыт, построив инновационный медицинский кластер в Нагатинской пойме в Москве.
«Если размер бизнеса соответствует размеру политического влияния владельцев - они могут быть спокойны за свой бизнес, потому что у них хватит ресурсов и энергии защитить его, - говорил Евтушенков в интервью телеканалу «Дождь» в марте 2012 г. - Если размер бизнеса значительно превышает размер политического влияния владельцев - удержать его очень трудно». Он всегда знал, что для защиты бизнеса юридического искусства мало - обязательно нужно политическое влияние. Но оно всегда не надолго и не слишком надежно.
Теперь мы уже не узнаем, были ли бы у Евтушенкова проблемы, если бы к разнообразным бизнесам АФК не прибавился нефтяной. Постфактум очень просто счесть ошибкой покупку «Башнефти», к приватизации которой всегда было чуть ли не больше вопросов, чем к приватизации «Сибнефти» и «Норникеля», вместе взятых.
Евтушенков всегда был лояльным олигархом, не позволяющим себе ничего лишнего. Но его миноритарное политическое влияние оказалось размыто дополнительной эмиссией политического капитала других людей. Допэмиссия была проведена в узком кругу держателей административного ресурса после начала конфликта с Украиной. Возможность влиять на политику у бизнесменов и экономистов в окружении политического руководства страны резко снизилась. Рецессия и растущая экономическая изоляция позволили выдать «продовольственные карточки» лишь узкому кругу близких к власти людей. «Системе» карточек не досталось. Похоже, наоборот, она сама оказалась прописана в этих карточках как дефицитный продукт.
Арест Евтушенкова и грозящее ему расставание с частью бизнеса на недобровольных условиях нарушает динамическое равновесие конца 2000-х - начала 2010-х гг. Крупные активы, рента и административный ресурс были более-менее распределены и защищены понятиями, которые куда важнее, чем право. Наезд на «Систему» ломает это равновесие. Теперь мало кто из лидеров российского частного бизнеса может быть спокоен. Понятия меняются и больше не защищают крупные активы. Это следствие дефицита ресурсов и параноидальной игры на сохранение власти.
Многим сейчас хотелось бы списать произошедшее с Евтушенковым на древний, почти развалившийся уже в шкафу скелет приватизации «Башнефти». Но не обязательно покупать приватизированную компанию, чтобы попасть под раздачу, скажет вам Евгений Чичваркин. Просто пирог тает, а аппетиты растут. Возможно, вопрос, что лучше - расстаться по дешевке с активами или потерять свободу, - встанет перед многими бизнесменами.