Кирилл Харатьян: Владимир Путин и его исторические новости
Говорят, президент России Владимир Путин любит читать исторические книги, да не романы какие-нибудь, а серьезные, научные. И не о какой-нибудь там византийской древности, а именно что об истории России. Хорошо, правда? Полезно. Ну то есть я понимаю так, что, поскольку Владимир Владимирович собирается править нами еще долго, он как бы соизмеряет свой вклад в историю с вкладами прежних правителей, оценивает, как из исторического далека будут выглядеть его времена.
Это подход не какого-то временщика, по-заячьи дрожащего перед ближайшей выборной кампанией, решающего сиюминутные, мелкие проблемки; это подход титана, которому скучна повседневность. Трех исторических событий так или иначе коснулось величие Владимира Владимировича на минувшей неделе. Во-первых, «наша эпоха» лично поздравил с 90-летием маршала Дмитрия Язова (и наградил его орденом Александра Невского), одного из трех живых членов ГКЧП и самого старшего из них. Во-вторых, самый популярный человек России отозвался об успешном социал-демократическом (1917 г.) мятеже. И в-третьих, самый влиятельный человек мира двух последних лет высказался о пакте Молотова - фон Риббентропа. Кажется, как раз три главных события отечественной истории: начало безбожной власти, начало ужасной войны, начало новой России.
А чего бы президенту и не поздравить долгожителя Язова, спросит иной наблюдатель, - единственный живой маршал СССР все-таки. И предпоследнего маршала, Сергея Соколова, поздравлял со 100-летием лично президент России (но другой), и орден тот же был вручен. Но, замечу, маршал Соколов все-таки не участвовал в попытке государственного переворота. И вроде бы Владимир-то Владимирович, если помнить его оценку недавних событий в Киеве, возражает против госпереворотов. Или это касается только Украины? Или (страшно сказать) национальный лидер Путин сожалеет, что существует страна, которую он возглавляет, - ведь если бы Язову со товарищи сопутствовала удача, России бы не было. Хотя называл же Владимир Владимирович распад СССР крупнейшей геополитической катастрофой.
Показательно, что и о другом госперевороте - в октябре 1917 г. - главный российский историк-читатель предпочитает говорить не как о перевороте, а как о великой революции, которую кто-то называет переворотом, т. е. как о событии вовсе не катастрофическом. И даже предлагает дать ему глубокую объективную оценку - будто ее нет. Очень важно и суждение гаранта российской Конституции о мирном договоре двух кровавых режимов, в ходе подготовки к войне между собой поделивших менее сильные соседние страны: в пакте не было ничего плохого. Поглядим, к чему эти исторические новости.